54 
Она пошла к нему, не сводя взгляда с его лица.
Он протянул руку, и она вложила свою руку в его ладонь. Джессика приняла все, что он собирался отдать ей. На всю оставшуюся жизнь. Больше не было ни сомнений, ни страха. Были только она и он. И их любовь.
Николас привлек ее к себе и поцеловал с такой неизбывной страстью и в то же время с такой пронзительной нежностью, что Джессике показалось, будто она сходит с ума. Поцелуй длился целую вечность, хотя на самом деле прошло лишь несколько секунд. Или минут… Пожалуй, все же минут, решила Джессика, услышав у себя за спиной удивленные вздохи гостей.
— Мистер Гроуди, невесту принято целовать после свадебной церемонии.
Николас оторвался от губ Джессики и повернулся к священнику:
— Можете не сомневаться, я обязательно поцелую ее и после.
Священник понимающе улыбнулся и откашлялся, прочищая горло.
— Итак, приступим?
— Подождите минуточку, — попросила Джессика. — Сначала мне надо кое-что сделать. Очень важное.
Она повернулась к Николасу, который смотрел на нее с искренним недоумением, закинула руки за шею, расстегнула цепочку, на которой висело обручальное кольцо Антонио, и молча опустила ее Николасу в ладонь. Поймет ли он, что она хочет сказать этим подарком? Поймет ли, что, отдавая ему обручальное кольцо Антонио, она отдает ему и свое сердце, всю себя?
Джессика даже не осознала, что невольно задержала дыхание в ожидании ответного действия Николаса. Время как будто остановилось. Но вот он улыбнулся, глаза зажглись пониманием. Николас поднес ее левую руку к губам и поцеловал безымянный палец, то место, где было кольцо Антонио и где скоро будет его кольцо.
— Спасибо, — прошептал он.
— Я подумала, что это — самое ценное, что я могу тебе подарить, — шепнула она в ответ и улыбнулась. — Во всяком случае, пока.
Он ничего не ответил на это. Но ему и не надо было ничего говорить. Его сияющий взгляд говорил сам за себя.
Джессика повернулась к священнику.
— Мы готовы.
Церемония прошла быстро и просто. Как говорится, по-домашнему. Когда все закончилось, Николас поцеловал свою молодую жену с такой трепетной нежностью, что гости-мужчины заерзали на местах, а многие женщины украдкой смахнули слезу.
Потом был праздничный обед с обязательным свадебным тортом. Стол был накрыт на террасе с видом на море.
Джессика почему-то не хотела есть. Она выпила только бокал шампанского. Николас сидел рядом. Каждый раз, когда их взгляды встречались, Джессика старалась отвести глаза. Во взгляде Николаса было столько обжигающей страсти, что она боялась броситься ему на шею прямо сейчас, на глазах у гостей.
— Думаешь, будет очень неприлично, если мы уйдем пораньше, прямо сейчас? — шепнул он ей на ухо и легонько коснулся губами ее губ.
— Думаю, неприлично, — отозвалась она, пряча улыбку.
— Черт, — с чувством проговорил Николас.
— Час-полтора пережить можно.
Николас тихонечко рассмеялся.
— Нельзя. — Он склонился к самому ее уху. — Я сгораю от нетерпения. Я хочу…
И он описал ей все, что собирается сделать с ней, когда они наконец останутся наедине. От одних только этих слов по всему телу Джессики разлилась восхитительная сладкая истома.
— Да, наверное, нам стоит уйти пораньше. Прямо сейчас. — Она хитро прищурилась. — Иначе гости будут в шоке…
Николас улыбнулся, поднялся из-за стола и подал ей руку.
— Я люблю тебя, — прошептал Николас, когда они с Джессикой заперлись в спальне. — Сейчас. Сегодня. И всегда буду любить. Я никогда тебя не обижу. Никогда не сделаю тебе больно. Ты будешь счастлива, я тебе обещаю.
Джессика едва не расплакалась от щемящей нежности, переполнявшей ее сердце.
— Знаешь, раньше я думала, что любить можно только раз… Но теперь я знаю, что это не так.
Николас улыбнулся и привлек ее к себе.
Она сама подставила ему губы для поцелуя.
А потом был сияющий вихрь страсти. Джессика с радостью и готовностью принимала все, что отдавал ей он. И сама отдавала ему всю себя. Всю без остатка. В ту ночь они почти не спали.
Каждый раз, когда они были вместе — это было как в первый раз. Они никак не могли насытиться друг другом.
Ближе к утру, когда первые лучи солнца уже окрасили темное небо, Джессика уткнулась лицом Николасу в плечо и прошептала:
— Я люблю тебя.
— Ты даже не представляешь, как много это для меня значит.
54 
