очень нудно 
89 
— Где ты спишь, Карен?
— Прямо под вами, миледи! У меня теперь собственная комната. — Это определенно рай. — Вы можете ночью постучать в пол, и я вас услышу, но есть еще и звонок. Здесь.
Карен подошла к изголовью кровати и показала Пруденс шнур, исчезавший в полу. Служанка дернула шнур, и Пруденс услышала внизу легкое позвякивание.
— Это очень умно придумано.
— Ведь правда? Я о таком и не знала.
— Ты умеешь читать, Карен?
У служанки вдруг сделался несчастный вид.
— Очень плохо, миледи. Извините…
— Это не твоя вина. Какое образование получают дети в поместье?
— Старая мисс Райт устроила так, что младшие читают немного из Библии по воскресеньям. Я слышала, она была гувернанткой леди Арабеллы и осталась здесь, когда леди Арабелла вышла замуж и уехала.
— Леди Арабелла? — спросила Пруденс, сомневаясь, что ее голова вместит еще один факт.
— Сестра его сиятельства, миледи. Теперь у нее пятеро детей, это был настоящий ужас, когда они гостили тут в прошлом году, особенно мальчишки. Ох, простите, миледи. Я опять разболталась.
— Я тебе скажу, когда твоя болтовня мне наскучит. Сколько мальчиков?
— Трое, миледи, они чистое наказание.
Пруденс представила, какую боль вызывали эти мальчики у Артемис и ее мужа, которые не просто потеряли ребенка, но сына, столь необходимого им для успеха и процветания.
Она вернулась мыслями к образованию. Леди прилично интересоваться этим, и она это делала. Хотя Пруденс не чувствовала к этому призвания, но видела пользу для детей Хетти.
Дети Хетти, с отъезда Пруденс они остались без учителя. Это ее опечалило, возможно, надо послать им какие-нибудь простые уроки.
Ей нужно записывать дела.
— Карен, ты знаешь, где найти бумагу, перья и тому подобное?
— Нет, миледи.
Девочка снова встревожилась.
— Думаю, это к твоим обязанностям не относится. Пожалуйста, спроси у Миссис Инглтон и, если можно, принеси мне все это в будуар.
Служанка вышла, и Пруденс подошла к окну. Могла опасность пробраться сюда? Увы, вполне возможно, что Дрейдейл отправил сюда кого-нибудь из своих подручных. В свое время Пруденс старалась не обращать на это внимания, но знала, что он нанимал жестоких и беспощадных людей, чтобы выбивать долга и выселять арендаторов, которые не в состоянии заплатить. Без сомнения, наемники выполняли и другие поручения, чтобы воля Дрейдейла восторжествовала. Пруденс видела, какой холодно разговаривает со слугами и детьми, и начала подозревать, что его бедная вторая жена была доведена до умственной болезни. Какой у нее был выход? Пруденс подозревала, что сама она точно дошла бы до убийства. И убила бы его. А не себя.
Она нащупала в кармане нож, который всегда носила при себе на всякий случай.
Сейчас сад и парк казались воплощением безмятежности. Единственным движением была рябь на озере, да олень, медленно переступая, пощипывал травку.
— Вот, миледи! — запыхавшись, объявила вбежавшая Карен. — Бумага! У вас на столе. Ваш сундук привезли! Побегу и прослежу, чтобы его немедленно подняли в вашу гардеробную.
Она убежала, а Пруденс прошла в гардеробную и стала ждать. Наконец-то! Скоро у нее будет покрашенное платье. Но главное — у нее появится несколько дорогих ей предметов, которые сделают это помещение более, похожим на дом.
У Пруденс было четыре книги. Одну из них, старинную «Смерть Артура» Томаса Мэлори, подаренную отцом, она никогда не могла заставить себя продать. Еще была любимая ваза матери и два винных стакана. Те, из которых они с Кейтом пили при первой встрече.
Несколько минут спустя Карен открыла потайную дверь, и, пятясь, вошел лакей, державший сундук за одну ручку, следом показался и другой. Они поставили сундук, поклонились и вышли. Пруденс уже держала ключ наготове и присела, чтобы открыть замок.
— Наконец-то, — сказала она и открыла крышку.
— Ой, миледи, какая красивая ночная рубашка!
Вчера, роясь в сундуке в поисках подходящей одежды, Пруденс переворошила все содержимое, и теперь ее лучшая ночная рубашка оказалась наверху. Это был свадебный подарок Сьюзен, рубашка из прекрасного батиста, украшенная пышными кружевными оборками.
Пруденс вытащила ее и отдала горничной.
— Я надену ее сегодня вечером.
На свою настоящую первую брачную ночь.
Она передавала Карен сорочки, чулки, носовые платки, косынки-фишю, потом добралась до того, что приготовила сама. Невесте полагалось иметь постельное белье для будущего дома. Дрейдейл велел ей об этом не беспокоиться, в его доме простыней и полотенец хватает, но она все-таки их приготовила. Это был ее первый, слабый бунт. Но использовать их здесь, особенно с монограммой «П.Д.»? Пруденс Дрейдейл. От одной этой мысли ей сделалось нехорошо.
89 
