112 
— Не верю, что какой-то камень может вот так, запросто, взять и вылечить раковую опухоль.
— Я тоже не верила. Но дело в том, что камень не лечит. Он как бы обновляет пораженное место до первоначального состояния. Я долго объясняла Мнардиру насчет опухолей — он владеет темой, понял, о чем я. Рак у них тоже известен, и некоторые камни справляются с ним прекрасно. С чумой или инфекционным заболеванием вроде нее куда труднее справиться, чем с самой запущенной опухолью. Теперь-то понимаешь, какой шанс я имела в виду?
— Не совсем дурак, понимаю. Тот камень, который у нас есть, подойдет?
— Вряд ли. Я описала Мнардиру все, что о нем знала. Он говорит, что это простой огнекамень, его часто находят в грязевых источниках, они разбросаны по всему Гриндиру. Дешево стоит, мало возможностей. Нужен камень исцеления, камень жизни, это одно и то же. Добыть его можно только из взрослого алмазного скорпиона, они обитают в Гриндире. Процесс добычи опасен, как и все занятия в Гриндире. Но я, Рогов, должна попытаться, ведь это мой единственный шанс. Мнардир хорошо все описал, не запутаюсь, дорога легкая.
— Погоди минутку, — опешил Рогов. — Ты куда это собралась?
— А ты разве не понял? В Гриндир, конечно.
Вздохнув, покачал головой:
— Спасибо, конечно, что не свинтила туда без предупреждения, как ты это любишь, только выбрось такие мысли из головы. Все, что я до этого слышал о Гриндире, говорит лишь об одном — в одиночку там делать нечего. Нужен отряд. И вообще, как ты себе это представляешь?! Я, значит, целую тебя в щечку, а потом ты шагаешь на юго-восток через территорию не слишком-то дружелюбных ваксов. Дальше тебя ждет какая-то непонятная пустыня, где даже один день протянуть невозможно. Там ты должна найти алмазного скорпиона и выпотрошить его, чему он не обрадуется, и вообще думаю, что за себя тварь с таким названием умеет постоять. А потом придется возвращаться с волшебным камешком той же непростой дорогой. Но, допустим, у тебя все получится. Значит, в конце этот местный спец тебя лечит, и вот уже вокруг пафос и гламур, мы ставим росписи угольками на куске бересты, появляется новая ячейка общества, где муж отправил жену лечиться от рака в самое опасное место мира, а сам грелся у печки. Ну и как тебе это? Нормальная картина?
— Рогов, это мое личное дело. Но если ты вызовешься идти со мной, это правильно. Ведь и твое личное дело тоже.
— Ага, вместе там и ласты склеим. «Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте». Шекспир умер, но дело его живет.
— До подписи на бересте еще далеко, а пафос от тебя уже пошел.
— Потихоньку готовлюсь, без тренировки в таком деле никак.
— Тебе вовсе не обязательно идти. А мне обязательно, ты же понимаешь. И ты нужен в поселке, на тебе многое держится, а я что есть, что нет — незаметно.
— Я-то все понимаю. А ты понимаешь, что мне рассказала?
— А чего тут непонятного?
— Да почти все. Давай еще раз — на что именно способны эти камни? Они лечат ранения?
— У Мнардира два пальца восстановлены после похода в Гриндир. Говорит, что отросли быстро, но около года пришлось их разрабатывать, будто чужие были.
— То есть пальцы отрастил заново?
— Если я правильно поняла — да. Женщины-туземки тоже о таком рассказывали еще до этого. И не только о пальцах: руки, ноги, зрение. Так что вылечить рану — не проблема. Эти камни даже жизнь могут продлевать. Активную жизнь. Одному из местных правителей больше ста лет. Он недавно женился на молодой, и у них родился ребенок.
— Вечная жизнь без дряхлости?
— Насколько я поняла — нет. Это работает до каких-то пределов. Но пределы заманчивые.
— А, допустим, воспаление легких?
— Точно не знаю, но всякие простуды точно лечатся. Сложности бывают только при некоторых инфекционных заболеваниях, камень при этом растрачивает слишком много силы на лечение. Его сила не вечна, растратив всю, он выходит из строя. При таких сложностях с добычей цены запредельные, приходится экономить, поэтому такое лечение доступно лишь избранным.
— Так почему бы не направить в Гриндир серьезную армию и не прочесать его густым гребнем, собрав все, что нужно?
— Гриндир не любит гостей. Если где-то появляется много чужих, он мстит.
— Как мстит?
— Убивает. Всех убивает. Туда можно ходить только аккуратно, мелкими группами. И в одно место слишком часто не соваться. Нельзя злить пустыню.
112 
