очень нудно 
94 
— Болотники на похожем диалекте говорят. Наверное, родственные племена.
— Ты понимаешь, что это пугало сказало?
— Да тут понимать нечего. Он почему-то принял тебя за злого шамана. Думает, что тебе нужно его имя для того, чтобы украсть душу. И, естественно, не хочет его называть.
— Скажи ему, что мне плевать на его имя с высокой колокольни. Могу называть его детенышем свиньи, если ему так больше нравится. Главное, пусть скажет — видел ли он таких, как мы.
— Попробую. Диалект у них схожий, но слова как-то не так говорят и путают местами.
— Пробуй. Нам до зарезу нужна информация о местных землянах.
Кэт произнесла какую-то тарабарщину, где почти не было знакомых слов. Рогову даже неудобно стало, он ведь так старался осваивать наречие дикарей, а получилось, что почти ничего не знает. Обскакала его Кэт в этом вопросе.
И это не первый вопрос, в котором она его обскакала.
Пару минут поговорив с плененным мальчишкой, Кэт пояснила:
— У него в голове та еще каша. Он почему-то считает, что люди — хайты.
— Нас с хайтами путает?! Вот ведь тупой.
— Не совсем поняла, но похоже, мы для него — что-то вроде слабых хайтов. Говорит, что почти такие же слабые хайты живут дальше в горах. Местные пытались на них охотиться, но тех стало гораздо больше. Хотели собрать против них огромную силу, воинов разных племен, но пришли самые сильные хайты и разорили несколько селений. Ваксы решили, что это неспроста. Что шаманы сильных хайтов при помощи темного колдовства выведали их замыслы и пришли защитить своих слабых соплеменников. Защитили так хорошо, что никто теперь землян не трогает. Только не совсем уверена, что речь идет о землянах. Он упорно называет их слабыми хайтами. И я, кажется, ошиблась, нас он к слабым хайтам не относит.
— Спроси его, кем он считает нас, — попросил Киря. — Пусть точно ответит, мне очень интересно, я совсем запутался.
В высшей степени своевременный вопрос, эти слова приятель у Рогова с языка сорвал.
Кэт, недолго поговорив с пленником, ответила:
— Он называет нас хайтами не сильными и не слабыми. То есть, наверное, средними. Я не могу подобрать более удачное понятие в нашем языке.
— Да у него чуть ли не десяток видов хайтов, бешеное разнообразие, — ухмыльнулся Киря.
— А это ничего, что мы вообще не похожи на хайтов? — хмыкнул Рогов.
— Это ведь дикари, причем мозг у них нечеловеческий, — начала пояснять Кэт. — Их мышление иное, упрощенное, им трудно понимать многое из того, что для нас очевидно. По их мнению, хайты — это создания, не похожие на ваксов, странные, непонятные. То, что люди тоже на хайтов не похожи, им безразлично, другого названия придумывать не станут. Может, у более развитых племен это практикуется, но не здесь. У них бедный словарный запас, им хватает, большего количества слов при такой жизни не надо.
— Но они все же как-то нас различают. Не относят к сильным хайтам.
— Да, не относят. Видят, что мы различаемся. Но все равно называют так же.
— А почему те, которые живут в горах, слабые, а мы почти сильные?
— Не почти сильные, а не такие слабые.
— Без разницы, суть одна.
— Подозреваю, что металла у здешних землян нет, значит, все те же проблемы с хорошим оружием. А у нас теперь много металла, вот он и не относит нас к самым слабым.
— Спроси: много ли слабых хайтов в горах?
Ответ Кэт последовал быстро:
— Он говорит, что так много, как рыбы в ручье.
— А поконкретнее? Мне нужны цифры, а не абстрактная поэзия.
— Рогов, не надо так умничать, это просто подросток-троглодит, он не умеет считать. Все, что больше количества пальцев на руках, — очень много.
— Как же все запущено… Точное место он знает?
— Сейчас попробую узнать.
На этот раз допрашивала Кэт долго, не меньше десяти минут малопонятного разговора. Затем поделилась тем, что узнала:
— Он никогда там не был. И никто из его селения там не был. Все знают, что там есть деревня слабых хайтов, но не знают точно, где она. Откуда пришло это знание, сказать не может. Я думаю, что от других племен, все на уровне слухов. Говорит, что ходить туда опасно, слабые хайты подлые, издали кидаются камнями и острыми палками. К тому же там плохая охота и не водится вкусная форель, так что ходить незачем. Знает, что на земли слабых хайтов можно выйти, если идти вслед за солнцем от большого озера. А озеро это вон там, правее тех двух высоких гор, которые на севере. Идти надо примерно половину дня, трудно понять точно, что он говорит, многие слова перепутаны, фразы кажутся бессмыслицей. Вроде бы на большом озере много сильных хайтов. Они пришли на его восточный берег и всех там убили или забрали для своих котлов. Поставили там свое селение и бродят от него во все стороны. Но тут я тоже не все поняла, в этих разных хайтах любой запутается. Тем более что он постоянно несет бред о летающих гигантских медведях с дурным глазом, великих духах, задувающих костры на земле, окаменевших хайтах, страшных проклятиях и украденных душах. В общем, белиберды много, что для дикаря неудивительно. И постоянно просит его не убивать. Говорит, что он чтит всех хайтов, даже слабых, и за это мы должны сохранить ему жизнь.
94 
