4 
— Какого хр… Черта с два! — поправился он, с раздражением стаскивая с себя мокрый свитер.
— Можете ругаться в моем присутствии, если вам от этого станет легче, — нервно сказала Мейзи, берясь за штурвал. — Думаю, все это я уже слышала раньше.
— Сомневаюсь. Но на случай, если вы всего этого не видели раньше, вам лучше смотреть вперед.
Естественно, она обернулась, вопросительно взглянула на него и увидела, что он, уже нагой, вытаскивает из своей сумки полотенце.
— О! — воскликнула Мейзи и почувствовала, как запылали ее щеки, когда она отвела взгляд. Потому что, кем бы ни был этот человек, он был великолепен. Стройный, мускулистый, с узкими бедрами, плоским животом и длинными ногами — он мог бы стать прекрасной моделью для художника, не говоря уже о том, что был воплощенной мечтой многих девушек.
От ее внимания не ускользнуло и то, что его обнаженное тело вызвало трепетное чувство в недрах ее собственного тела, что привело ее в ужас…
— О? — переспросил он.
— Я не поняла, что вы имели в виду, вот и все. Извините.
Он пробормотал что-то невнятное и, представ перед ее взором уже переодетый в сухую одежду, взял из ее рук штурвал.
— А теперь, мэм, мисс, взломщик яхт или кто вы там, нам требуется горячий кофе.
Мейзи заколебалась.
— Я считаю, что нам надо повернуть…
— Тогда нечего было соваться сюда! — резко сказал он. — Этим утром я планировал отплыть в Хорсшу-Бей, к острову Пил-Айленд. Я пригласил на ланч на борту своей яхты еще две пары с других яхт и не собираюсь отказываться от своего намерения. Идите, приготовьте кофе!
Мейзи подчинилась. Другого выхода в этот моменту нее не было.
При обычных обстоятельствах выпить кофе на борту «Мэри-Лу» было бы удовольствием.
Камбуз, оснащенный новейшим оборудованием, сверкал чистотой. Никаких пластмассовых стаканов и кружек — хрустальные бокалы и изящный фарфоровый кофейный сервиз.
Тем не менее, Мейзи удалось отыскать только растворимый кофе, но, когда она открыла холодильник, чтобы взять молоко, оказалось, что он забит всевозможными яствами и шампанским. Мейзи поставила чашки на поднос и осторожно поднялась по ступенькам.
Мужчина, стоявший за штурвалом, наклонившись, забрал у нее поднос. Его короткие волосы начали высыхать, так что она смогла разглядеть, что они были темно-русыми. Совпадает, подумала Мейзи. Рост? Примерно метр девяносто. Совпадает, опять подумала она. И глаза серые. Но это, определенно, не тот человек, у этого была совершенно другая аура.
Небо еще не полностью прояснилось, хотя пробивалось солнце. И все еще было прохладно.
Пил-Айленд, возникший по левому борту, был плоским и зеленым. В это прохладное субботнее утро, в данной части бухты оказалось не слишком оживленно.
— Садитесь, — потребовал он.
Поговорим. Мейзи изо всех сил старалась быть спокойной. Глубоко вздохнув, она вдруг вспомнила, что все еще не сняла свою круглую шапочку. Она стянула ее, взъерошила пальцами кудри, а ветерок растрепал их, заставив ее собеседника прищуриться и внимательно взглянуть на нее.
Мейзи сжала чашку ладонями.
— Н-не будете ли вы добры, сказать мне сначала, кто вы? Мне… правда… надо это знать, — проговорила она.
— Раф Сандерсон, — коротко ответил он. — А кто вы?
— Нет, вы совсем не Раф Сандерсон! — вырвалось у нее.
Он бросил на Мейзи ироничный взгляд.
— Уверяю вас.
— Но, я же знаю, что это не так!
— Откуда? Могу поручиться, что мы не знакомы.
— Вот именно! — воскликнула она, забыв об осторожности. — Я. У меня был роман с Рафом Сандерсоном, если так можно это назвать. Видите ли… У меня будет ребенок от него, но он… он не хочет больше иметь со мной никакого дела.
На несколько минут мужчина, словно, лишился дара речи. Потом выключил двигатель и, когда яхта остановилась, нажал кнопку на консоли и освободил якорную цепь.
А Мейзи взволнованно продолжала:
— Да, сначала я действительно приняла вас за него, а теперь вижу, что ошиблась, но вас зовут так же… Я совершенно сбита с толку.
— Некоторых девушек очень легко сбить с толку, — произнес он, и его серые глаза вспыхнули. — Продолжайте.
— Вы мне не верите, — сказала Мейзи. — Честно говоря, я и сама не могу поверить. Не могу поверить, что могла допустить…
— Вас принудили? — резко спросил он.
— Нет. — Неожиданно ее прорвало. — Я была одинокой и осиротевшей. Я потеряла родителей … мы были очень близки… за пару месяцев до этого. И тут однажды, когда я выступала под именем Мейрид Уоллис…
4 
