очень нудно 
66 
— Думаю, Седрик приложит усилия, чтобы превратиться, — хмыкнул Стен. — По его взгляду видно, что он готов выпрыгнуть из шкуры и вывернуться наизнанку ради тебя.
— И с каких это пор ты стал волчьим психологом? — язвительно поинтересовалась.
— А ты посмотри, как он хвостом машет, да и взгляд такой, — хохотнул Макс. — Тебе нужны еще доказательства его…
— Только не говори ″любви″, - предупредила. — Все равно не поверю.
— Хорошо, не любви. Привязанности, — улыбнулся Макс. — Сильной привязанности.
— До полнолуния еще три дня, — сообщил Марк. — Тебе решать, Марина. Силой заставлять никто не будет. Думай.
Кивнув Максу и Стену, Марк ушел. Карина, бросив на меня полный надежды взгляд, поспешила за мужчиной.
— Ладно, — вздохнув, Макс поднялся из-за стола, — пойду-ка налаживать отношения с местным населением.
— Ты там осторожней, — поучительно произнес Стен.
— А вот ты как раз и иди с ним, чтобы он глупостей не наделал, — посоветовала.
— Я что, маленький? — возмутился Макс.
— Нет, не маленький, — согласилась. — Но отпускать тебя одного было бы глупо. Это не твоя стая и вряд ли тебя примут с распростертыми объятиями. Особенно, если ты подмигнешь или улыбнешься не той волчице.
— Идем, мелкий, Мэри права. — Встав, Стен хлопнул Макса по плечу, от чего тот даже немного присел, и вышел из кухни. — Догоняй или я всем самочкам расскажу, что ты спишь в пижаме с утятами.
— Стен! — рыкнул Макс и поспешил за другом. — И сплю я голым!
— Оу, это не те подробности, которые я бы хотела знать, — пробормотала, покосившись на фыркнувшего с призрением волка.
Хохотнув, а по-другому на дурачества Стена и Макса реагировать нельзя, я принялась убирать со стола. Заодно и подумаю. А если ничего не решу, то еще весь дом убирать нужно — к вечеру до чего-нибудь додумаюсь.
Но убрав в кухне: вытерев пыль, убрав паутину, вымыв полы, я так ничего и не решила. Хотя, что можно решать? Ситуация тупиковая. Я люблю Рика. Сколько бы времени ни прошло, как бы не пыталась его забыть, выбросить из мыслей и сердца, все равно люблю. Вопреки здравому рассудку, вопреки всему. И, конечно же, я соглашусь на этот глупый обряд, лишь бы Рику стало лучше. Но с другой стороны — на что я себя обрекаю подобным решением?
Перебравшись убирать в гостиную, я включила телевизор для создания фона, а то молчание слоняющегося за мной ″хвостиком″ волка угнетало. Не разговаривать же мне с ним? Он хоть сейчас и не совсем человек, но ведь существо разумное и понятливое. Кстати, странно, что Рик почему-то избрал форму зверя, подавив в себе все человеческое. Так недолго и деградировать в животное, а то и с ума сойти — восприятие окружающей действительности ведь совершенно другое: острее, а потому и сильнее раздражает. В то время как я затолкала подальше постоянно скулящую волчицу, Рик сделал наоборот. Знать бы, что это означает? Ему настолько плохо? И плохо почему: потому что его заставляет страдать не до конца сформировавшаяся связь пары или он страдает из-за меня?
″Снова столько вопросов″, - вздохнула, краем глаза заметив усевшегося у дивана волка, который наблюдал за моими передвижениями по гостиной.
Повернувшись и не скрывая, что разглядываю Рика, попыталась представить, как бы сложилась наша с ним жизнь не будь Леи и остальных преград. Мы были бы уже целый год вместе. И возможно, у нас появился бы малыш, такой же черноволосый и сероглазый, как и его отец.
От внезапно встрепенувшейся внутри волчицы по телу пробежала дрожь, в глазах потемнело, закружилась голова.
— Ох! — ухватившись за спинку рядом стоящего кресла, мне удалось удержаться на ногах. — Это что сейчас было? — поинтересовалась у заинтересованной моськи волка. Естественно, мне никто не ответил. Ну, кроме диктора начавшегося выпуска новостей, который вещал с экрана телевизора об очередном военном конфликте. — Что-то мне не хорошо, — сообщила и свалилась — потому что нормально сесть не смогла — в кресло. Ковер на полу заглушал все звуки, поэтому я не услышала приближение Рика и вздрогнула, когда он ткнулся носом мне в живот. Непонимающе уставилась во встревоженные серые глаза.
″Переживает?″
— Все нормально, — заверила, успокаивающе поглаживая волка по широколобой голове между острыми ушами. Рик, довольно закатив глаза, растекся лужей у меня на коленях.
″Хорошо, что я не переодевалась″, - подумала, заметив черные шерстинки у себя на одежде. — ″Хм, надо будет его искупать, что ли″.
66 
