очень нудно 
72 
- ″Не те слова, мальчик. Ты новые знаешь?″
- ″Да, что я не так гово-о…″ — Рик вдруг замолчал, опустил голову, что-то рассматривая на земле, и лапой отпихнул веточку. — ″Марин, ты ведь так ничего и не поняла о парах, да?″
- ″А что в них понимать? Природа, мать наша, за нас все решила. Любишь, не любишь, какая разница, ведь вы истинная пара! Плодитесь, размножайтесь, а чувства мелочь, это чтобы жизнь сладкой не казалась″.
- ″Вот как″, - задумчиво произнес Рик и его оценивающий взгляд мне не понравился. — ″Хорошо, мы поговорим позже. Вечером, да? Сядем и поговорим… как люди. Согласна?″
- ″Согласна″, - кивнула, пытаясь угадать, где в словах оборотня спрятался подвох.
- ″А теперь, ты, кажется, есть хотела?″ — И стремительно придвинувшись, Рик потерся носом об мой нос. Только я хотела возмутиться, оборотень прикусил мое ухо. И почему мне кажется, что этот жест тоже как-то расшифровывается?
- ″Догоняй, Марин. Спорим, я первый поймаю оленя″, - и, подмигнув серым глазом, черный волк сорвался с места.
А оленя, все-таки, поймала именно я, несмотря на небольшой опыт в этом деле.
В этот раз охота проходила совершенно по-другому. Раньше я выпускала свою волчицу лишь тогда, когда уже было невозможно терпеть, когда все чувства обострялись и я-человек отодвигалась на задворки сознания. Сегодня же я осознанно загоняла животное и вонзала зубы в податливую плоть. Не было никакой красной пелены, застилающей глаза, не было злости и жажды убивать. Было лишь понимание, что это нужно… и что это правильно. Так и должно быть. Есть ″жертва″ и есть ″охотник″.
Олень был молодым и не крупным. Как раз на двоих голодных волков: я успела проголодаться, а для Рика, наверное, и пятерых подобных оленей будет мало. Оборотень ел жадно, почти не прожевывая, словно только-только распробовал, а до этого не чувствовал вкус.
Возвращались мы в поселок медленно, не спеша и молча. Правда, я. не переставая, мысленно посмеивалась, время от времени кося взглядом на Рика. Его круглый, как у беременной волчицы, живот выглядел нелепо и смешно. Но, зато Рик хотя бы наелся и, надеюсь, больше не будет греметь костями, а активно кушать, возвращая былую форму. А-то без слез на него смотреть невозможно.
Разговаривать не хотелось по двум причинам. Во-первых: из-за сытости, от которой хотелось завалиться на бок и вздремнуть, а еще из-за непонятно откуда взявшегося чувства умиротворения… Неспешная прогулка на свежем воздухе, рядом с любимым, солнышко светит, птички поют… Лепота-а-а… Во-вторых, разговаривать не хотелось, потому что я думала. Опять и снова. Не парадокс ли? За эти пятнадцать месяцев мне довелось передумать столько, сколько я не думала за все свои прожитые годы. Но разве нужно так сильно удивляться активной работе мысли… Столько событий… Столько всего навалилось сразу.
В первую очередь я думала о словах Рика. Да, мне подобное, хоть и другими словами, пытался сказать Марк, но тогда я не была готова к конструктивному диалогу. Да и сейчас вряд ли готова, но от сказанного Риком появилось назойливое ощущение, что он прав… и при этом я ни капельки не чувствовала себя оскорбленной, обиженной и виноватой. Рик прав. Мы оба наломали дров, как бы мне не хотелось все свалить на него… Виноваты оба и все из-за банального непонимания, глупости. Оборотни ведь действительно не люди, хотя и время от времени соприкасаются с человеческим обществом. Но у них свои правила, свои законы. В чем-то они хуже человеческих, в чем-то намного лучше и справедливей. Оборотни другие и мне никогда их не понять, хотя и пыталась это сделать. Я слишком держусь за свою человечность, потому что звериная сущность меня напугала… Напугала именно тогда, когда отдавшись буре эмоций, бросилась на друзей. Люди, нормальные люди, ведь так не поступают? Поэтому я и разделяла себя и волчицу. Да, разделяла. Не знаю почему, но сейчас мы с ней единое целое. Я не ощущаю волчицу, ни ее желаний, ни злости, ни недовольства. Странное ощущение. Странное и правильное. Возможно, прими я свою волчицу еще тогда, все было бы по-другому. Нет, меня, скорее всего, не сразу, но приняли бы в стаю. Присмотрелись, испытали, но признали бы. Я над этим много раздумывала и представляла, как бы все было. Особенно, подобные мысли одолевали одинокими вечерами в пустой квартире, которую я добровольно превратила в свою тюрьму. Обижалась, что меня, такую замечательную и идеальную, не приняли в ″семью″, а как бы сама поступила, будь я на их месте? Пришел совершенно незнакомый человек, никто не знает, чего от него ожидать, так сказать ″с чем его есть″. Да, существуют те, кто отнесется к незнакомцу доброжелательно и дружелюбно, как это сделала Ивон. Но ведь есть и те, кто поступит в точности до наоборот: ощетинится иголками, как сердитый ёж. Оборотни — хищники и как любой хищник они отнеслись ко мне… скажем, насторожено. И ведь мне, действительно, никто не сделал ничего плохого. Не били, не толкали, каверз не строили, не оскорбляли. Стоит признать, что я обманула сама себя. Ждала, что меня примут с распростертыми объятиями и не получив этого, обиделась. А если все хорошенько обмозговать и посмотреть ″трезвым″ взглядом, то ничего такого страшного и не случилось. Подумаешь, Марго решила указать мне место. Что в этом такого? На ее месте любая поступила точно так же. К тому же я дала ей достойный отпор.
72 
