102 
— Ил'хак летит, — объявил Альб и заглушил двигатель.
— Кто такой? — тут же спросил Белорус. — Почему не знаю?
— Тот тип, которого ждал Губерт. Я к нему в комнату, когда вас с Тураном выручали, заявился под личиной посланника Ил'хака… короче говоря, этот доминант, один из хозяев платформ.
— Так а что, если… — оживленно начал Белорус, но не договорил.
На болоте вдруг стало очень светло. В затянутом облаками небе возникла сияющая дыра, из которой ударил огненный столб. Он вонзился в болото и с гудением пополз к небесной платформе, поднимая жирные брызги. Клубы густого светло-серого пара заклокотали позади него. Когда столб прошел сквозь высотное здание, темный силуэт задрожал в волнах жара, начал ломаться — и постройка рухнула, всколыхнув черную волну, над которой закружился пепел.
Столб приближался к платформе. Вокруг него воздух плавился, искрился, болото вскипало. Белорус заслонился рукой, когда жаром обдало лицо, белые волосы Альбиноса затрещали. Туран что-то прокричал вслед Разину, кинувшемуся в рубку.
Огненный столб догнал платформу и задрожал, наливаясь злым багровым огнем. Несколько мгновений казалось, что панцирь машины доминантов выдержит этот страшный удар, но тут поток огня прожег его насквозь. Днище окуталось разноцветным дымом, в котором вспыхивали языки пламени. Они простреливали сквозь плотную дымовую массу, за ними тянулись хвосты искр и пепла. Над топью разнесся низкий протяжный гул, больше похожий на стон, чем на скрежет поврежденного механизма. Столб, как гигантское огненное копье, пробил платформу и ударил в болото, подняв облака пара.
Несколько мгновений колонна пламени жгла болото, дробясь у основания круговым валом сверкающих брызг, а потом исчезла.
Платформа вздрогнула и начала крениться набок, медленно, по наклонной прямой снижаясь к базе Губерта.
Альбинос осторожно провел ладонью по волосам. Белорус стоял с разинутым ртом, заслоняясь рукой.
— Все живы? — из рубки выглянул Разин.
— Все, — сказал Туран и бросил охапку крепежных тросов на палубу, которые держал все это время, прижимая к груди.
— Кто-нибудь объяснит мне, что это было? — подал голос Белорус. — Во, глядите, она ща на остров Губерта упадет!
Он перепрыгнул с парома на палубу, забрался на крышу рубки.
— Ну точно, падает! Вы только посмотрите!
Над болотами разносился гулкий скрежет и рев.
Небесная платформа продолжала крениться набок, открывая взгляду свою верхнюю часть, где зияла огромная дыра. Панцирь вокруг нее почернел, по краям дыры еще тлела изломанная обшивка, наружу вырывались густые струи дыма. Кренясь все сильнее, платформа теряла высоту.
— Ух, ё! — Белорус схватился за голову. Оглянулся на товарищей, снова посмотрел на платформу. — А ну как рванет, если в бетонный остров воткнется?!
— Не воткнется! — крикнул Разин. — За ним упадет. Скорей загоняйте и крепите сендер на палубе!
Альбинос поспешно завел двигатель. Белорус спрыгнул с рубки и стал помогать Турану разматывать тросы.
— Живей! — скомандовал Разин. — Пока она в болото не свалилась!
Когда сендер был закреплен, все трое вошли в рубку. Разин стоял перед лобовым окном, облокотившись на приборную панель.
— А че мы так торопились? Почему пропеллеры не крутятся, мы что, не отплываем? — спросил Белорус.
Туран удивленно глянул на него.
— Ты соображаешь, что говоришь? Представь, какую она волну подымет, когда упадет.
Альбинос, встав рядом с Разиным, достал из кармана губную гармошку.
— Надо за развалинами переждать, волна спадет, — добавил Туран, подходя к окну.
— А, ну да, — согласился Белорус, оставшийся в одиночестве посреди рубки. — Если переждать надо, то…
— И помолчать, — перебил Разин.
Платформа уже наискось падала за бетонный остров. Краем, обращенным к болоту, она все-таки зацепила крышу базы. Раздался пронзительный скрежет, с крыши срезало ограждение из колючей проволоки, бронеколпаки автоматических пулеметов… За базой оглушительно хлопнуло, в небо взметнулся гигантский фонтан грязи и обломков, и платформа скрылась за островом целиком.
Поднятая ею волна черным валом быстро докатилась до стены, за которой стояли паром и корабль на воздушной подушке. Ударившись в нее, плеснула грязью на палубу и, разделившись на два мягких пологих холма, побежала дальше.
Белорус, закусив губу, наблюдал за тем, как болото успокаивается, как оседает пыль, взметнувшаяся над крышей базы.
102 
