очень нудно 
44 
— Как ты смеешь мне отказывать?! — Геракл сердился еще больше. Он вытянул меч и сделал шаг ко мне.
— Ах, ты дитя! Что, не получил игрушку и обиделся? — сказала я и засмеялась, вытягивая свой меч. — Еще заплачь.
Геракл пошел в наступление, но не дошел до меня, как лужайку залило золотое сияние. Появился Зевс, а вслед за ним Гермес в синем сиянии. Я спрятала меч, опустилась на одно колено и склонила голову, не смотря на того, кто стал мне таким дорогим.
— Приветствую тебя, Зевс, — промолвила я. — И тебя, Гермес.
Никто из богов не сказал и слова, будто меня здесь и не было.
— Отец, — сказал Геракл приветствуя.
— Приветствую тебя, сын, — сказал Зевс. В его словах ощущалось тепло и любовь. — Как твои дела?
— Хорошо, отец, — сказал Геракл. — Мне, осталось выполнить десять заданий, и я искуплю вину.
— Хорошо. Натти, — мое имя Зевс произнес холодно. — Ты должна помогать моему сыну выполнять задания. Это поняло?
Если он изменился, стал холодным, я тоже покажу свой характер, который исчезал, когда Зевс был добр со мной. Я белая и пушистая, но иногда кусаюсь.
Я встала на ноги.
— Я помогу ему, — сказала я, встречая взгляд бога. — Но пусть твой сын не распускает свои руки и не пробует меня поцеловать, или еще что-то сделать. Я не потерплю такого отношения к себе. Пусть я твоя игрушка, но не твоего сына.
Я говорила спокойно, но в свои слова вложила угрозу.
— Что? — Зевс был удивлен. О, мне удалось его удивит. — Что ты сделал? — обратился бог к Гераклу.
— Ничего у меня не вышло, — сказал Геракл виноватым голосом. Почти поверила, я же не Станиславский. А потом прибавил сурово. — Если она твоя игрушка, то ее нужно научить покорности.
— Иди сюда и я научу тебя покорности, — выкрикнула я.
Гермес спрятал улыбку.
— Тихо! — крикнул Зевс.
Геракл отвел взгляд, а я наоборот смотрела богу в глаза.
— Не смей поднимать меч против моего сына, — Зевс поднял руку, и меня скрутила сильная боль. Я уже когда-то ее ощущала. Наказание.
На этот раз я лишь упала на колени и не промолвила ни единого звука, не уронила ни одной слезы. Было очень больно, но я продолжала смотреть Зевсу в глаза. Он смотрел на меня гневно и безжалостно.
— Ты не такой, — мысленно сказала я ему. — Не такой. Я знаю тебя настоящего.
— Ты ошибаешься. Я именно такой, — мысленно ответил Зевс. Ни грусти, ни сожаления в его голосе не было.
— Мне безразлично. Но лучше когда ты улыбаешься, — сказала я так тепло, как только могла.
— Я не умею улыбаться, — гневно и холодно.
Зевс опустил руку. Боль исчезла, но я продолжала стоять на коленах.
— Чтобы больше такое не повторялось, — сказал вслух Зевс и исчез.
Гермес подошел ко мне, грустно посмотрел в глаза и погладил рукой по щеке.
— Ты никогда не подчинишься, — сказал он кротко.
— Никогда, — ответила я улыбаясь.
— А меня ты тогда отправила отдыхать на две минуты, — улыбнулся бог, посмотрев на Геракла.
— Просто тогда мне было удобнее бить, — я встала на ноги.
— Ты не изменяешься, — сказал бог. — Но это мне и нравится.
Гермес исчез.
После этого Геракл стал относиться ко мне как к другу. Больше не цеплялся.
Однажды он спросил:
— То ты ударила бога? Гермеса?
— Да, — безразлично ответила я.
— За что? — удивился Геракл.
— Он попробовал меня поцеловать, — спокойно ответила я.
— И как тебя наказали? — Геракл заинтересовался.
— Меня не наказали, — ответила я и улыбнулась, вспомнив, как смеялся Зевс, когда я ему все рассказала.
Геракл промолчал.
Геракл
С каждым днем девушка нравилась мне еще больше. Того дня я так и не поймал лань, поэтому возвратился на лужайку. Девушка спала. Я наклонился над ней, рассматривая. Она открыла глаза и нежно посмотрела на меня. Я попробовал ее поцеловать, за что она оттолкнула меня на добрых пятнадцать метров. Вот это сила! Но она не просто отказала мне, она меня обидела этим. Я выхватил меч.
Она же сама говорила, что игрушка Зевса. То почему не может быть и моей?
Я пошел в наступление, когда появился отец и Гермес. Я знал, что отец меня любит, но и я покорялся его гневу. Девушка опустилась на колено. Боится — подумал я. Но после слов Зевса она встала и посмотрела ему в глаза. Мало того, она с вызовом говорила с ним. Презрения отец не прощал. Он поднял руку, и девушка упала на колени. Невероятно! Я видел, как отец так наказывает, даже боги кричали от боли. А от девушки я не услышал ни единого звука. С тех пор я стал уважать ее. А слова Гермеса меня вообще удивили. Она ударила его. Кто же она на самом деле? И я согласился со словами Гермеса. Она не покорится.
44 
