очень нудно 
59 
— Хватит путешествовать, — произнес Орайя. — Пора возвращаться.
Райвен отпустил руку девушки и повернулся к Орайе.
— Это вы виноваты во всем! Будь моя воля, я бы оставил ее там, как только она в первый раз попала туда!!!
— О ком Вы говорите?
— О Данфейт Белови, будь она проклята!!! Если бы у Вашего брата было достаточно сил, ей, — Райвен указал пальцем на Айю, — не пришлось бы лежать на этом столе! Но семья Сиа никогда не думала о последствиях! И о таких, как она, — тем более!!!
— А кто она? — спросил Орайя, глядя на Райвена.
— Уходи отсюда, зрячий… — прошипел Райвен, сжимая руки в кулаках.
— Позволь ему остаться… — раздался спокойный голос за спиной полковника.
Райвен обернулся и взглянул в светло-карие глаза сайкаирянки.
— Пошла вон отсюда…
— Я уйду только вместе с ним, — ответила Айрин и встала лицом к Райвену, загораживая своей спиной Орайю.
— Когда Гвен узнает о том, что произошло, твоей сестре вынесут смертный приговор. Так что, лучше иди и охраняй ее.
— Разве, ты и твои приближенные уже не вынесли его? — спросила Айрин, поворачиваясь и глядя на бездыханное тело Айи. — Вернется она или нет, — значения не имеет. — Предрешенную судьбу не изменить.
Орайя посмотрел на Айрин и, вновь сжал стопы Айи.
— Что ты делаешь? — более спокойным тоном спросил Райвен.
— Бужу ее, — ответил Орайя и продолжил свои манипуляции с ногами девушки.
— Массаж здесь не поможет!!!
Орайя ослабил хват и вновь прикоснулся к пальцам Айи.
— У тебя пока не получилось призвать ее. Посмотрим, что получится у меня, — ответил Орайя, поглаживая ее стопы.
Райвен отвернулся и отошел к стене. Орайя выдохнул и, оставив ноги девушки в покое, подошел к изголовью кровати. Получиться ли у него? А если получиться? Значит, действительно есть что-то… Не простые фантазии или увлечение…
Орайя закрыл глаза и начал слушать. Писк мониторов, шуршание халатов на медперсонале, нагнетатель давления в аппарате искусственной вентиляции легких, размеренное дыхание Айрин, стоящей за его спиной, и трепыхание в груди Айи, такое надрывное, словно последние минуты или секунды остались до того момента, когда сердце девушки сдастся и прекратит свою борьбу.
Не может тело существовать без оболочки. Но оболочка вполне может прожить без тела несколько часов. Была причина, по которой Айя медлила со своим возвращением. Юга, у нее могла быть тысяча таких причин. «Шестерка». Она засмеялась, когда он назвал ее доносчицей. «А в этом что-то есть…» — произнесла тогда она. «В этом что-то есть». Орайя поднес руку и прижал свою ладонь к ожогам на ее груди. Он чувствовал, каким должен быть ритм жизни. Он знал, каким хочет слышать его.
Тело Айи вздрогнуло, и тоненькая ручка взметнулась в воздухе.
— Юга… — произнес Паттерсон, глядя на монитор, который показывал четкое размеренное сердцебиение.
Орайя не знал всех тех причин, по которым она хотела остаться там. Обида и разочарование, безусловно, были в этом длинном списке. Но одну, самую важную причину, ради которой она должна была вернуться, он знал точно. Склонившись над ее телом, он прикоснулся губами к ее уху и прошептал свое заключение той, что внимательно слушала его с другой стороны.
Самостоятельный вздох и широко распахнутые синие глаза стали для Орайи ответом.
— Тише, девочка, — произнес Паттерсон, наклоняясь к ней. — Успокойся. Трубку мы уберем позже.
Айя начала шарить руками по простыне, пытаясь найти что-то. В этот момент Орайя отошел от ее кровати и, взглянув на Райвена, направился к двери.
Девушка повернула голову и увидела, как он уходит прочь. Сжав простынь, она застонала, пытаясь что-то сказать.
— Это все? — прошипел Райвен в спину Орайе.
— Я не играю с людьми, — ответил Сиа. — Она знает, почему вернулась, а я знаю, для чего позвал ее.
— Значит, тебе на самом деле плевать?
— Мне не плевать на этот Мир. Остальное — не имеет значение в контексте данной ситуации.
Паола поднялась на ноги и кивнула Орайе.
— Спасибо… — прошептала она.
Айя услышала каждое слово Орайи, обращенное к Райвену. Закрыв глаза, она расслабилась и отвернулась. Он все понял. Когда это произошло? И имеет ли значение сейчас? Все решили за нее. Все обыграли за ее спиной. И никто не задумался о ее чувствах. Зачем? К чему? Айя никогда не плакала на людях. В тишине, в одиночестве — да, но не в присутствие посторонних. Потому она снова распахнула свои глаза и уставилась в потолок. Она — не одна. Она — среди свидетелей.
59 
