7 
Когда вызванный необычной новостью ажиотаж немного утих, многие из тех, кому данная тема была интересна, пришли к выводу, что в общем и целом удивляться не приходится: профессор этнографии Эзра Бэкинсейл всегда был чудаковат. Но бедняжка Доррис конечно же не заслуживает подобного обращения.
Бедняжка! То и дело слышать рядом со своим именем подобный эпитет было для Доррис невыносимо. Мало того что ей нанес оскорбление человек, которого она всегда считала своим другом, так еще и в глазах знакомых – большинство из которых являлись и их клиентами – она из преуспевающей бизнес-леди превратилась в брошенную жену. То есть в нечто если не презренное, то вызывающее сочувствие.
Более сильный человек на месте Доррис немного погоревал бы, а потом взял себя в руки и стал жить дальше, но ей подобное оказалось не по плечу. Несмотря на свою репутацию деловой женщины, Доррис не обладала жесткостью, которая, как принято считать, присуща людям бизнеса.
Дело в том, что ей почти не пришлось бороться за место под солнцем. Успех пришел к ней, едва она начала заниматься своим делом. Уже третий авторский проект оформления интерьера виллы, принадлежавшей одному состоятельному лондонцу, заставил заговорить о Доррис как об интересном и своеобразном художнике. Дальше все поехало по накатанной дороге.
И так продолжалось до странной истории с ее супругом. А потом…
Получив удар по самолюбию, – мол, на кого променял! – Доррис пустилась во все тяжкие, почти полностью забросила бизнес, который лег на плечи Мерси.
Для Мерси данный факт еще не был бы таким удручающим, если бы не изменился в худшую сторону имидж самой Доррис. Да и с переменами этими Мерси тоже могла бы мириться, но они отразились на отношении людей к салону. Стало меньше заказов. И понизилась их значительность. Что в свою очередь сказалось на уровне доходов – абсолютно раздражающий для любого бизнесмена момент.
Вообще-то синеглазая, с пышными, бронзового оттенка волосами Доррис и раньше слыла человеком экстравагантным – это в дополнение к образу самобытной, с неординарным мышлением художницы. Достаточно сказать, что она посещала дамский клуб любительниц сигар, носивший название «Ледиз-ферст». В этом модном заведении собирались самые интересные и замечательные женщины Лондона.
Мерси с оттенком ностальгии вспоминала те времена, ведь тогда Доррис не курила дома, а ездила в клуб. Собственно, она и вовсе не курила, потому что сигары, как известно, тем и отличаются от сигарет, что их дымом не затягиваются, а лишь создают с его помощью вокруг себя своеобразную атмосферу. Считается, что благородную. И ароматную. Но последнее на любителя, например Мерси вообще никакого дыма не переносила.
Так вот, когда баловство с сигарами переросло в тяжелую никотиновую зависимость, образ Доррис быстро утратил черты экстравагантности. В обществе, прочно избравшем здоровый образ жизни, курение не приветствуется.
Но если бы Доррис только курила! К сожалению, на этом произошедшие с ней перемены не заканчивались, потому что она также принялась заглядывать в бутылку.
Это выражение закрепилось в сознании Мерси после одного случая, когда она застала Доррис озадаченно заглядывающей – в буквальном смысле слова – в бутылку шерри, в которой, очевидно, напитка не осталось и на донышке.
Кроме того, превратно истолковав историю Эзры – или, возможно, ему в отместку, – Доррис тоже обзавелась любовником. Правда, продолжался роман недолго, но не успела Мерси облегченно перевести дух, когда он завершился, как у Доррис появился новый ухажер. Который тоже не задержался. Нынешний, Ронни, был, кажется, девятым по счету, Мерси точно не помнила.
Да и не это ее волновало. Вернее, не только это. Наибольшее беспокойство, разумеется, вызывало состояние дел в студии «Бэкинсейл-рум-кондишн».
А они шли из рук вон плохо. Мало кто из прежних заказчиков, собравшись заново отделать свое жилье, решался сейчас обратиться к своим прежним дизайнерам – Доррис и Мерси Бэкинсейл. Разумеется, основные опасения относились к Доррис, но и на Мерси словно упала тень произошедших с матерью перемен. Порой заказов было так мало, что Мерси едва удавалось уплатить по счетам – ведь студия сама по себе требовала содержания – и выдать жалованье оставшейся на данный момент немногочисленной группе сотрудников: специалисту по компьютерной графике Энн Киннер, менеджеру по кадрам Бобу Салливану, а также студентке Дине, подрабатывающей здесь уборщицей и по совместительству курьером.
7 
