Глава 1

Слезы. Книги и карандаши разбросаны повсюду. Кричат, ругаются, таскают друг друга за волосы. Словно сцена из телепередачи, которую публика так любит, — шоу со скандалами, отчаянными поступками, интригами.

Но это было вовсе не шоу, а жизнь Морган Мак-Гир, и ей было ничуть не легче оттого, что все участники этой драмы еще под стол пешком ходили. Главнейшим событием этого дня для двадцати одного ребенка в ее классе стала известная всем малышам увлекательная игра куча-мала.

Морган, учительница первого класса, приступившая к работе всего год назад, мрачно подумала, что в педагогическом колледже к такому не готовят.

Справедливо или нет, но она во всем обвиняла именно его. «Он» — Нейт Хетоуэй, отец Сесилии Хетоуэй, девочки, вокруг которой сегодня и заварилась вся каша, то есть куча.

Морган Мак-Гир остановилась и посмотрела на табличку. «Кузница Хетоуэй». Ее сердце бешено колотилось в груди, и дело было не только в быстрой ходьбе, отнюдь.

— Не делай этого, — сказала Мери Бет Адамс за ланчем, когда Морган спросила, стоит ли ей навестить льва в его логове.

— Но он игнорирует мои послания. Он не подписал разрешение для Сесилии...

— Сесилии?

Морган вздохнула:

— Эйс. Ее настоящее имя Сесилия. Мне кажется, в ее жизни должно быть больше женственности — включая ее имя. И прическу — из-за этого и началась первая драка сегодня утром.

Стрижка осталась прежней, но вот прическа была в высшей степени необычной. Как он вообще позволил ей в таком виде выйти из дому?

— А потом, — продолжила Морган, — один ребенок услышал, как я спрашиваю ее насчет разрешения на участие в «Рождественском ангеле». У нее его не было.

В Кентербери, штат Коннектикут, ожидали постановку спектакля «Рождественский ангел». Этот город выбрал стареющий трубадур-отшельник Уэсли Уэлхэвен для второго рождественского выступления.

Новость о том, что мистер Уэлхэвен возьмет учащихся первого класса для хора — если отец Сесилии подпишет разрешение, — привела детей в состояние необыкновенного возбуждения.

— Морган, репетиции начнутся на следующей неделе! Миссис Уэлхэвен приезжает, чтобы руководить хором! — выпалила Мери Бет, как будто ее коллега об этом не знала.

— Я в курсе. И уже сказала детям, что либо они все принимают участие, либо никто.

— Глупо, — заключила Мери Бет. — Пусть Эйс Хетоуэй просто сидит в зале и читает книжку, пока остальные репетируют.

— Нет! — возмутилась Морган.

Однако тем временем на Сесилию смотрели как на всеобщего врага из-за того, что только у нее не было разрешения.

— Если я не поговорю с ним, Сесилии и дальше придется несладко.

Мери Бет покачала головой:

— Пусть она просто сидит в зале.

— Дело не только в этом разрешении, мне нужно обсудить и другие вопросы.

— Ты слышала о том, что лучше не будить лихо, пока оно тихо? Вот это как раз о ее отце. Нейт и до смерти жены не был приятным парнем, а уж сейчас... — Мери Бет умолкла, а потом продолжила: — В конце концов, не только Нейт во всем виноват. Дети всегда на взводе перед Рождеством, а уж с этой каруселью вокруг «Рождественского ангела»...

Естественно, Морган проигнорировала разумный совет Мери Бет и отправилась к мистеру Хетоуэю.

Вздохнув, Морган свернула и пошла по усыпанной гравием дороге, обсаженной по обеим сторонам деревьями, с которых облетели почти все листья и теперь, желтые и красные, шуршали под ногами.

Морган приблизилась к когда-то уютному белому домику, спрятавшемуся за деревьями. Очевидно, что раньше за ним с любовью ухаживали, теперь же дом выглядел немного заброшенным. На клумбах росли не цветы, а сорняки, мрачные и увядшие. Темно-синяя краска, которая когда-то оживляла жилище, облупилась на рамах и двери, спрятанной под фигурной аркой.

Несмотря на то, что уже опускались сумерки, в окнах не горел свет. Морган знала, что Сесилия оставалась на дополнительные занятия в школе.

Дорога огибала дом, ведя к маленькому каменному строению, словно из прошлого века. Из трубы шел дым, в окнах наверху горел свет. Морган поняла, что это была кузница.

Она подошла ближе. На крепкой двери под аркой, повторявшей ту, которая была в доме, висела табличка: «Уходите прочь».

Пожалуй, на такую недружелюбную надпись стоило обратить внимание, но Морган набрала в легкие воздух, шагнула вперед и постучала. И ей никто не ответил.

  1