23 
Так как заранее было неизвестно, сколько человек приедет в Замок, то в огромной столовой оставалось около полудюжины свободных мест. Лорд Сильвестер воспользовался случаем и сел рядом с Пандией. По-видимому, он легко догадался, о чем она сейчас думает.
– У людей, наделенных хоть каким-то здравым смыслом, хватило ума сразу же из церкви отправиться домой. Снег валит все сильнее, и, если вас не поджидает небесная колесница, вам придется остаться здесь на ночлег.
– Но я не могу себе этого позволить, мне надо обязательно вернуться в Лондон, – нервно возразила Пандия.
– Почему?
Ответить она не успела, потому что лорд Сильвестер продолжил неожиданно циничным тоном:
– Представляю, как некая развратная свинья, зная, что ваш супруг сейчас находится в Париже, ожидает вашего приезда… Но кто же его может осудить за подобное нетерпение?
– Но такого человека не существует!
Пандия отчеканила это твердо и с возмущением, однако собеседник поглядел на нее с весьма насмешливым любопытством:
– Вряд ли вы сумеете меня убедить, что десятки, если не сотни, мужчин не готовы пасть перед вами на колени, восхваляя вашу красоту!
Пандии эти слова показались довольно забавными, и она, не удержавшись, задорно рассмеялась, однако тут же возразила:
– То, что вы говорите, – неправда, – но она тут же опомнилась, поняла, что все сказанное относится к Селене. Кроме князя Айвора у сестры немало и других обожателей и наверняка среди них достаточно и точь-в-точь таких, о которых столь красочно отзывается лорд Сильвестер.
Однако продолжать опасную тему у Пандии не было никакого желания, и она постаралась отвлечь хозяина замка светской беседой.
– Расскажите, пожалуйста, о присутствующих. Кто они? Наверное, я довольно невежлива по отношению к остальным гостям, так как в течение вечера беседую только с вами.
– А я только этого и желаю! И так как леди Анна поступила очень мудро и поднялась к себе, то, полагаю, остальные гости уже не в счет, насколько я могу судить по их безразличным лицам.
Уловив в его словах неопределенность, Пандия, в свою очередь, тоже задала ему прямой вопрос:
– А вы, наверное, и вовсе незнакомы с ними? Наверняка много путешествуете?
– Сознаюсь, я даже с моими родственниками отношений не поддерживаю, и хотя герцог приходился моему отцу двоюродным братом, а мне крестным отцом, я не рассчитываю получить что-то после оглашения завещания.
– Но почему? Крестные родители всегда что-нибудь оставляют своим дорогим крестникам.
– Его Светлости не нравился мой образ жизни.
– Могу я об этом узнать поподробнее?
– Не стоит, я бы с большим удовольствием поговорил о вас!
– Но все, что я могу рассказать о себе, вам может показаться очень скучным, особенно по сравнению с тем, чем богата ваша жизнь. Когда будет напечатана ваша следующая книга?
– Через два дня.
– Что вы говорите! Как замечательно! А как эта книга называется?
– Ничего не скажу до тех пор, пока не смогу принести ее вам и положить как дань у ваших прекрасных ножек.
– Нет, ну, пожалуйста, скажите мне сейчас! – взмолилась Пандия.
Но говоря это, она уже почувствовала, что вступает на опасный путь: их разговор может коснуться Селены. Если он действительно принимает ее, Пандию, за сестру и подарит Селене свою книгу, то будет удивлен, узнав, что замужней красавице практически ничего не известно о древних греках, более того, ей всегда было скучно то, чему пытался учить их отец.
«Я допустила ошибку, – подумала Пандия, – но каким образом я могла заранее знать или даже предполагать, что именно Джи Стоун будет сегодня вечером сидеть со мной за одним столом? Это же просто поразительно, что мы случайно познакомились с ним на похоронах».
– Вас что-то беспокоит? – спросил лорд Сильвестер.
– А как вы узнали, что я… да, беспокоюсь?
– Ваши глаза выражают крайнюю озабоченность, а то и огорчение. Это меня расстраивает. Расскажите-ка, в чем дело, я хочу знать.
– Вы ошибаетесь, – поспешно – пожалуй, даже слишком – возразила Пандия. – А если меня что-либо и волнует, так это снегопад и неразрешенный вопрос, как все же я доберусь до Лондона. Но уверяю вас, я в восторге, что познакомилась с вами.
Взяв себя в руки, она проговорила все это именно таким тоном, который можно было бы услышать от Селены, пожелавшей дать собеседнику понять, что более он от нее ничего не дождется. Однако лорд Сильвестер настаивал:
23 
