127 
Он коснулся ее щеки, намотал на палец прядь ее волос.
– Я бы никогда не смог принадлежать другой женщине.
– Я тоже никогда не буду принадлежать другому. Стань моим, Фин! Будь со мной. Этот дом – для нас обоих. Я хочу жить здесь с тобой, в этом доме, в котором ты воплотил наши мечты. Я хочу быть твоей женой. Считай, что это обет. Я даю его, а ты принимаешь. Фин, я хочу строить свою жизнь с тобой!
От этих слов у него защемило сердце. Он отложил облюбованный меч в сторону. И сделал шаг назад.
– Ты же знаешь, это невозможно. Пока я не освобожусь от проклятья.
– Ничего я не знаю! И знать не хочу. – Она уже бросилась в омут с головой и доверилась не мыслям, а чувствам. – Я знаю, мы сами воздвигли себе это препятствие – то, на что обрекли тебя свет и тьма. Но больше этому не бывать, Фин! Мы не можем иметь детей, потому что им грозит то же проклятье, и это для нас трагедия. Но мы есть друг у друга. У нас не может быть жизни, о которой мы мечтали, которую планировали, но мы можем намечтать и напланировать себе другую. Я отдала себя во власть высших сил. Сегодня ночью я могу умереть, и я к этому готова. Но когда я с ними говорила, эти высшие силы не сказали мне: «Отпусти его», – и я тебя не отпущу.
– Брэнна! – Он сжал ладонями ее лицо, расцеловал в щеки. – Я должен найти способ снять проклятье. Я не знаю, куда заведут меня эти поиски. И я не знаю, и не могу знать, как долго это продлится и найду ли я когда-нибудь ответ.
– Тогда я поеду с тобой, куда бы ты ни отправился. Я буду искать с тобой вместе, куда бы нас ни занесло. Ты не можешь от меня скрываться или убегать! Клянусь жизнью, Финбар, я буду следовать за тобой по пятам, как собачонка. Я не стану снова жить без человека, которого люблю. Я люблю тебя!
Охваченный эмоциями, он прижался к ней лбом.
– У меня от тебя голова кружится. Этих слов я от тебя лет десять не слышал. Трех слов, на которых держатся земля и небо.
– И этими словами я тебя к себе привяжу. Мы созданы друг для друга, мне говорит это все мое естество. Если ты не можешь остаться со мной – тогда я поеду с тобой. Мы можем уехать, можем остаться, но в любом случае, Фин, стань моим мужем! Дай мне этот обет и прими мой. Пока не началось то, что нам предстоит, прими мою любовь и скажи, что тоже меня любишь.
– Как ты можешь с этим жить изо дня в день? – Он потер свою руку в том месте, где было пятно. – Как ты можешь жить с этим и сознавать, сколь многое нам заказано?
Брэнна вспомнила, что доверилась силам света, и ответ пришел сам собой. Простой и ясный.
– Ты же живешь. Изо дня в день. А я принадлежу тебе. Если понадобится, я готова умереть за наше дело, но я больше не стану закрывать свое сердце. Ни для себя, ни для тебя. Ни для любви.
– Для меня твоя любовь – это все. Мы могли бы жить одним днем и не загадывать на будущее, пока…
– Нет! Отныне этого больше не будет, вот прямо с сегодняшнего дня. И об этом я хочу тебя просить. – Она положила руки ему на грудь, туда, где сердце. – Я прошу тебя, Фин, обещай мне! Что бы ни случилось.
– В жизни мне всегда нужно было только одно, – произнес он голосом, тихим, как поцелуй, – это ты. Больше всего другого.
Он нежно поцеловал ее, потом выпустил, отошел, взял с полки шкатулку с секретом и достал из нее кольцо, на котором тут же заиграли блики от огня в очаге.
– Форма круга, – сказал он. – Символ. И камень, в котором таится жар и свет. Я нашел его в море, в теплом синем море, когда купался и думал о тебе. Я уехал, чтобы тебя забыть, подальше отсюда, ото всех. И жил на острове, где я был один, и даже от этого одиночества мне хотелось уплыть. Однажды я плавал и увидел сквозь толщу воды блеск этого круглого камешка. Я сразу понял, он – для тебя, хотя никогда не думал, что подарю его тебе. Не думал, что ты его примешь.
Она протянула руку.
– Дай мне обет и взамен прими мой. Если завтра наступит, то это будет наше завтра, Фин.
– Клянусь, я отыщу способ дать тебе все, чего только пожелает твоя душа.
– Как ты не видишь? Ты мне и так уже все дал! Это же любовь, а любовь все принимает.
Он надел выточенное морем кольцо ей на палец, и пламя в очаге взревело. Где-то в ночи, за окном, мелькнула молния.
– Завтра будет нашим, – вновь произнесла она и приникла к нему жарким поцелуем.
«Что бы ни ждало их впереди, – подумала она, – пусть кровь, пусть смерть, но этого у них никому не отнять».
Они собрались. Команда, спаянная движением душ и сердец, верностью и долгом. И скрепленная магией. Ночь сгустилась, и они взяли в руки оружие.
127 
