очень нудно 
60 
– Ну, ладно. – И засучил рукава.
Коннор вошел к Фину без стука, как делал с того дня, как была поставлена входная дверь. И, если уж на то пошло, даже раньше, поскольку эту дверь он сам и ставил.
Фина он нашел со стаканом виски в кресле перед камином в гостиной. У его ног мирно спал, свернувшись калачиком, пес Багс.
– Приказано проверить, как ты тут, – объявил Коннор и тут же подумал, что «приказ» был обоснован: вид у Фина был не менее измученный, чем у Брэнны.
– Я в полном порядке, как ты и сам видишь.
– Сам я вижу, что ты совсем не в порядке, – возразил Коннор, налил и себе виски и устроился в кресле. – Айона сооружает Брэнне ванну, Мира заваривает чай. И она им это позволила, из чего я заключаю, что ей сейчас такая помощь не помешает. А тебе? Нужно что-нибудь?
– А сделаешь, если попрошу?
– Ты же знаешь, что сделаю, хотя сама мысль о том, чтобы наливать тебе ванну и укладывать в кроватку, приводит меня в ужас.
Фин даже не улыбнулся, только перевел взгляд с огня – уж что он там видел? – на Коннора.
– Ты не представляешь, как сильно меня тянуло. Просто зверски. В какой-то момент я физически ощущал все блага, которые мне обещались. Силу, какая никому из нас и не снилась. Черную, холодную, но очень… притягательную. И мне надо было только сказать «да».
– Но ты не сказал. И никогда не скажешь.
– В этот раз – не сказал. И в предыдущие разы тоже, но это же зов крови. Призыв к тому зверю, что сидит в каждом из нас. Так что, Коннор, у меня к тебе будет просьба, поскольку ты мой друг и практически такой же брат мне, как и Брэнне.
– Я тебе и друг, и брат.
– Тогда ты должен поклясться – своей кровью, своим сердцем, откуда родом твоя колдовская сила: если я когда-нибудь переметнусь, если эта сила, что меня тянула, окажется сильнее меня и я не устою, ты остановишь меня любыми способами, чего бы это ни стоило.
– Ты бы никогда…
– Мне нужно, чтобы ты дал мне слово! – перебил Фин, и глаза его сверкнули. – В противном случае мне придется уйти, уехать отсюда, оставить ее – бросить вас всех. Я не могу так сильно рисковать.
Коннор вытянул ноги, скрестил их в лодыжках и какое-то время изучал свои сапоги.
Потом медленно поднял глаза на Фина.
– Ты себя-то послушай! Ты жаждешь его конца сильнее нас троих, сильнее тех трех, от которых мы произошли, но ты готов уйти, поскольку вбил в свою дубовую башку, что можешь поддаться искушению, которому до сих пор успешно противостоял.
– Тебя же в той пещере не было! Ты не пережил то, что пережил там я.
– Но сейчас я здесь. Я знаю тебя практически с рождения, знал и до появления твоей отметины, и после. И поскольку я тебя знаю, Фин, я дам тебе слово, о котором ты просишь, – раз ты этого хочешь. То, чем я обладаю, действительно, как ты сказал, исходит из самого моего сердце, а сердце мое тебя знает. Так что ты сейчас как следует поразмысли. Думаю, ты имеешь на это право. А завтра мы к этому вопросу вернемся.
– Ну, ладно тогда. – Фин немного успокоился и хлебнул виски. – На размышление у меня право действительно есть.
– Вот именно. А я тут с тобой тоже поразмышляю, пока виски не допьем. – Коннор тоже сделал глоток и немного посидел молча. – Мы оба ее любим, – произнес он.
Фин откинулся к спинке кресла и закрыл глаза.
– Святая правда.
А любовь, Коннор это отлично знал, притягивает сильнее, чем любые посулы темных сил.
10
Фин считал себя человеком достаточно общительным. Он знал, когда пойти к стойке бара за выпивкой для всей компании, был желанным гостем, умело ведущим застольную беседу. Если к нему заходили друзья, чтобы вместе посмотреть футбол или сыграть партию в снукер, то он щедро выставлял пиво и закуску и никогда не ворчал по поводу устроенного в доме бедлама.
В конце концов его воспитывали не в амбаре, поэтому, как любой цивилизованный человек, он понимал, что означает для хозяина прием гостей, и достаточно четко представлял свои обязанности.
Но Айона перевернула его представления.
Где-то после обеда последнего дня в году она заявилась к нему. Ее коротко стриженные волосы цвета солнечных лучей были закрыты голубой шапочкой, которую, как он помнил, связала ей бабушка на Рождество. Она была нагружена кучей сумок.
– Рождество вроде только что прошло?
– Это для сегодняшнего вечера. – Айона сунула часть пакетов ему в руки, а остальное потащила прямиком на кухню. Водрузила покупки на центральный остров, после чего сняла пальто, шарф, шапку, перчатки и сапоги – и отнесла все в постирочную.
60 
