51 
Они с Раулем сидели, обнявшись, и смотрели, как Кончита что-то шепчет кукле. Рауль неожиданно достал платок и шумно высморкался. Саманта бросила на него удивленный взгляд и увидела, что его темные глаза блестят от слез. Он старался скрыть их от нее. Напрасно.
— О, дорогой мой!
Она положила голову ему на плечо, а он поцеловал ее в висок.
— Я ужасно люблю тебя, милая, и хочу, чтобы Кончита тоже полюбила тебя как следует…
Телефонный звонок заставил его нетерпеливо взмахнуть рукой.
— Чертов аппарат! Я поставлю автоответчик. Не хочу оставлять тебя.
— Нет, ты должен ответить. Вдруг что-нибудь важное?
Он торопливо поцеловал ее и ушел. Саманта сидела, не шевелясь, не решаясь спуститься в сад. Кончита сама должна подойти. Если захочет. Саманта до крови закусила губу. Вот уж никогда бы не подумала, что буду ревновать к пластмассовой кукле, попыталась она усмехнуться, но из этого опять ничего не вышло. Слезы душили ее, стояли горьким комом в горле.
Мое дитя. Девочка моя. Я так долго шла к тебе. Я так долго сражалась за право вернуться к тебе, сражалась с недоверием, ложью и болезнью. Я все победила, счастье так близко, а ты одним движением рушишь все мои надежды.
Саманта прижала руку к сердцу, пытаясь унять боль. Все будет хорошо, не правда ли? В один прекрасный день все будет хорошо. Надо только потерпеть. Еще потерпеть, только и всего.
Внезапно она увидела, как Кончита, сопя, карабкается на стену из сухого песчаника, что ей категорически запрещали делать обычно. Прежде чем Саманта смогла вымолвить хоть слово, малышка оказалась на самом верху ограды, немного помедлила… и покатилась вниз.
Саманта через веранду метнулась к дочери, как молния, холодея от ужаса. Малышка же, приземлившись вполне благополучно, встала на ножки и кинулась ей навстречу с криком:
— Мамочка-а-а-а!
Саманта с размаху упала на колени возле девочки и крепко ее обняла.
— Что такое, маленькая, где болит?
— Я упала-а-а!
— Не плачь, мое солнышко. Мама сейчас поцелует, и все пройдет.
Она целовала чумазую ножку, а сердце пело и рвалось из груди, словно птица. Доченька моя! Мое дитя!
— В чем дело?!
Саманта совсем не огорчилась, когда малышка, соскользнув с ее колен, кинулась к Раулю. Слишком счастлива она была в этот миг. Кончита с гордостью демонстрировала свою ранку.
— Мамочка поцеловала, и все прошло!
— Ого! — Рауль сразу все понял. — Ну да, мамочки, они всегда так: раз — и все!
— Я рассказала Дорогуше, что моя мама приехала. Она обрадовалась.
— Я видела, Кончита. Правильно, должна же она знать.
— А ты, дядя Рауль, ты можешь теперь быть моим папой?
Рауль, перевязывавший колено девочки носовым платком, улыбнулся.
— Это надо спросить у мамы. Саманта, можно я буду папой?
— Ты правда считаешь, что об этом нужно спрашивать? Ладно, так и быть, я согласна.
Вне себя от счастья, он заключил их в объятия, двух самых любимых женщин на земле.
— Возможно, это не лучшее время, а здесь не лучшее место, но цветы, вино и преклоненные колени я обеспечу тебе позже. А сейчас я просто и прямо спрашиваю тебя: Саманта, ты согласна выйти за меня замуж? Я люблю тебя всем сердцем и хочу всегда быть с тобой. Пожалуйста, скажи «да»!
— О, Рауль, можно подумать, я когда-нибудь могла сказать тебе «нет»! Конечно, я согласна!
Кончита, которую он держал на руках, оглушительно завопила ему в ухо:
— А мамы и папы целуют своих девочек?
— Еще как! Много-много раз.
Саманта засмеялась.
— Если бы вы только знали, как я вас люблю!
Взбудораженная Кончита уснула поздно. Саманта с Раулем сидели на террасе и слушали пение лягушек в пруду. Где-то далеко слышался лай собак, и над всем ночным миром, почти неощутимый, висел рокот далекого моря.
— Еще шампанского со льдом? — вкрадчиво предложил он.
— Да! И побольше…
Он улыбнулся и потянулся к ней.
Саманта чувствовала себя немного захмелевшей и абсолютно счастливой. Она поцеловала Рауля и с радостью позволила увлечь себя в дом. Ее дом. Их дом.
Эпилог
Я расскажу тебе историю, слушай…
О первой любви, прекрасной, как рассвет, и нежной, как цветок.
О доверчивых признаниях и сдавленных стонах счастья.
О первом предательстве и первой боли, пронзающей сердце…
Я расскажу тебе историю о том, как любящий не находит нужных слов, а ненавидящий — змеей вползает в чуждое сердце.
51 
