41 
Я хватаю блондинку за зад, приподнимаюсь и глубоко вхожу в нее.
— Я буду защищать тебя. Спасать. Хранить твою чертову честь, женщина, если у тебя хоть что-то останется от нее к тому моменту, когда я с тобой закончу. А теперь сожми.
— Но ты готов умереть за меня?
Я не говорю блондинке, что готов ее прибить, если в ближайшее время не получу разрядку. Я ведь могу превратиться — она слишком долго продержала меня на краю. Я становлюсь более резким и небезопасным для женщины.
— Конечно, милая. Как скажешь.
Блондинка не знает, что я не могу умереть. Она даже имени моего не знает.
Женщина отстраняется и улыбается мне, показывая два ряда острых акульих зубов.
Ее волосы темнеют и становятся кроваво-черными. Алые губы блекнут до белизны. А затем до ледяной синевы.
Пламя вздымается вокруг нас. Мне требуется секунда, чтобы понять — оно тоже синее!
Вот черт.
Я смотрю на женщину, отчаянно тормозя с пониманием.
Я слишком близок к оргазму и неспособен быстро соображать. Черт, и ее сиськи слишком близко к моему лицу, чтобы я мог думать.
Невидимая! Эта дрянь Невидимая! Поверить не могу, что сразу этого не распознал. Меня сложно обмануть.
Ну, оказалось, что светлых волос и шикарного тела вполне достаточно.
Она Темная Фея. Они ненормальные ребята, все до единого, и некоторые из них особо сильно сдвинуты.
А еще она хотела, чтобы я назвал ее принцессой… Невидимых. Принцесса…
Я прищуриваюсь, глядя на нее снизу вверх. Не-ет.
Темный Король так и не приступил к их созданию. Они миф. Их не существует. И это, мать их, хорошо. Нам хватает проблем с Невидимыми Принцами.
«О, милый, — мурлычет она в моей голове, — мы совершенно точно существуем. Мы были заперты в библиотеке на маленькую вечность. Один из ваших выпустил нас на волю. И это хорошо. Мужчинам в этом мире дано слишком много власти. Мы это исправим».
— Слезь с меня!
«Ты назвал меня госпожой. Сказал, что умрешь за меня. Ты принадлежишь мне».
Я смеюсь.
— Ага, ну да. Повторяй себе это почаще.
Я сталкиваю ее с себя, но мои руки движутся не в том направлении, взлетают над моей головой, и я тут же падаю на спину, а оба мои запястья оказываются прикованными к другому концу стола.
Звенья цепи змеей обтекают мое горло. Мою талию. Мои лодыжки.
Ну офигеть! Я в цепях.
Я рывком с рычанием пытаюсь подняться, пробуя их на прочность. Магия на меня не действует. Как и гламор. Но тут, похоже, подействовало и то, и другое. Какого черта здесь происходит?
«Мы особый рецепт Короля. Его последнее творение. Улучшенное Чистильщиком». Она улыбается, снова показывая свои проклятые акульи зубы.
Я лишен возможности двигаться, мои штаны болтаются на лодыжках, а у этой дряни акульи зубы. Я начинаю думать, что эта ночь может и не быть для меня одной из лучших.
— Скажи это снова, — требует женщина, но теперь уже тоном ледяной, властной принцессы. — Кто я?
Да ни за что я этого не повторю! Никогда.
Но мой рот открывается и произносит слово «госпожа», оскорбляя меня, мать его, до глубины естества. Кажется, мое тело даже сморщилось.
Она бьет меня по лицу. Сильно, наотмашь.
— Я убью тебя, чертова сумасшедшая сволочь, — нежно говорю я.
Подобные мне редко повышают тон, когда собираются кого-то убить. Мы ведем себя тихо и нежно. Бойтесь, если увидите нас в таком состоянии. Она не знает, что я — одно из немногих живых существ, способных выполнить данное обещание. Она не знает, кто я и что я.
И она будет называть меня «господином», прежде чем умрет.
— Кто я? — говорит женщина.
Я стискиваю челюсти и сражаюсь с фейским принуждением, но мои голосовые связки все же скрипят: «Госпожа».
О да, я совершенно точно ее убью. Десятью разными способами, медленно.
— Вот и умница, Лор.
Какого черта? Она знает мое имя?
— А вот теперь мы начнем играть по-настоящему, — мурлычет женщина.
Глава 8
Этот город не твой, этот город не мой[22].
Мак
Через час после начала собрания оказывается, что у нас больше проблем, чем я предполагала. Несмотря на цветение нового Дублина, город оказался гораздо глубже в смертельно опасной тени, чем когда-либо был раньше. К тому же это был сложнейший экзамен на выдержку: вести переговоры и уступать двум Принцам Невидимых, которые изнасиловали меня; Светлому Принцу, поглядывавшему на меня так, словно он хочет меня изнасиловать; Риодану, с которым мне никогда не удавалось обменяться больше, чем парой фраз (о, подождите-ка, я даже пары фраз не выдерживаю); двоюродному брату гангстеров, назначивших цену за мою голову. «Синсар Дабх» пыталась вклиниться в мои мысли на каждом шагу, но я подкрутила громкость выученного в седьмом классе стихотворения и заглушила ее.
41 
