очень нудно 
109 
«Оставив дома жену и детей», — мысленно добавляю я.
Жить для Люка Уоррена — значит стать специалистом по поведению в стае...
«И это несмотря на то, что он понятия не имел, как сохранить собственную семью».
Значит слиться с природой...
«Пока его дома ждала жена».
Это никак не значит лежать на больничной койке в бессознательном состоянии, без возможности самостоятельно дышать, без гипотетической надежды на выздоровление. Ваша честь, вы сами сказали, что мы должны принять решение в духе самого Люка Уоррена. — Я замолкаю и встречаюсь взглядом с Эдвардом. — Люк Уоррен, — говорю я, — попросил бы его отпустить.
Во время первого пятнадцатиминутного перерыва мы с Эдвардом направляемся в уборную.
Ты веришь этому? — Спрашивает он, когда мы стоим у писсуаров. — Тому, что сказала та адвокат?
Ты имеешь в виду людей, которые поправились после черепно-мозговой травмы?
Он кивает и идет к раковине мыть руки.
Да.
Не знаю. Но я намерен со всем пристрастием расспросить о них нейрохирурга, — обещаю я.
Я мою руки и смотрю, как Эдвард таращится в зеркало уборной, как будто не узнает собственное лицо.
Послушай, — успокаиваю я, — сегодня тебе не нужно принимать решение о будущем отца. Тебе нужно всего лишь получить право на это.
Прежде чем вернуться в зал суда, мы идем за содовой. У торгового автомата за небольшим пластмассовым столиком сидят Циркония и Джорджи, напротив них Кара.
Дамы... — приветствую я и подмигиваю Каре.
Она опускает глаза.
Как дела у Люка? — интересуюсь я. Знаю, что Кара просила отвезти ее к отцу, прежде чем идти сегодня в суд.
Она прищуривается.
Как будто вам не все равно!
Кара! — едва сдерживается Джорджи. — Извинись перед Джо.
Он первый начал. — Она берет свою колу и встает. — Подожду наверху.
Но Эдвард преграждает ей дорогу и сует в руки пакетик «Твиззлерс» — конфет из торгового автомата.
Держи, — говорит он.
С чего ты решил, что я хочу конфет?
Потому что раньше ты их любила, — отвечает Эдвард. — В детстве ты умоляла меня купить их, когда мы возвращались домой из школы, и я останавливался на заправке залить бензин. Ты откусывала кончик и засовывала конфету в пакетик молока как соломинку. Говорила, что так у тебя получается клубничный коктейль. — Он смотрит на Джорджи. — Мы хранили это в тайне от мамы, потому что она говорила, что ты пристрастишься к сахару и все зубы у тебя повыпадают еще в детстве.
Она, с напитком в здоровой руке, не может взять конфету — вторая рука у нее перевязана.
Я уже и забыла, — бормочет она.
Эдвард засовывает конфеты в складки повязки.
А я не забыл, — отвечает он.
Больничный адвокат, Эбби Лоренцо, сначала вызывает за свидетельскую трибуну доктора Сент-Клера. Он присягает и перечисляет все свои регалии с таким важным видом, словно делает что-то очень важное, например спасает жизни.
Вам знаком Люк Уоррен? — спрашивает она.
Да. Он один из моих пациентов.
Когда вы познакомились?
Двенадцать дней назад, — отвечает врач.
Расскажите о состоянии мистера Уоррена, когда он поступил в больницу.
Его привезли после автомобильной аварии, — поясняет Сент-Клер, — он лежал рядом с автомобилем. Врачи скорой помощи, прибывшие на место, определили, что у него, учитывая все обстоятельства, обширная черепно-мозговая травма. По шкале комы Глазго он получил пять баллов. Он поступил в больницу с увеличенным правым зрачком, слабостью слева и рваной раной на лбу. Когда компьютерная томограмма показала серьезную опухоль вокруг мозга и периорбитальный отек, вызвали меня.
Когда это произошло? — уточняет адвокат.
Мистер Уоррен еще раз был обследован по шкале Глазго, но все равно — пять баллов.
Что это означает?
Это нейрологическая шкала, по которой измеряются реакции организма или отсутствие таковых после черепно-мозговых травм. Шкала насчитывает от трех до пятнадцати баллов, где «три» означает, что больной пребывает в глубочайшей коме, а «пятнадцать» соответствует нормальному, здоровому человеку. Пятьдесят три процента пациентов, которые получают от пяти до семи баллов после двадцати четырех часов, умирают или остаются в вегетативном состоянии.
Лоренцо кивает.
Что вы выявили у мистера Уоррена?
Компьютерная томограмма показала, что у него темпоральная гематома, субарахноидальная гематома, интравентри-кулярная гематома, кровоизлияния в спинной мозг, расширяющиеся на мосты.
109 
