очень нудно 
84 
— Обещаю! — ответила Маргарет.
— Но я все же постараюсь перекинуться с ней парой слов, прежде чем мы отправимся в горы. И вот еще что! Пожалуйста, мамочка, выясни в разговоре с ней, какие у нее планы на будущее. Что она хочет делать, чем заниматься. Она работала у меня в офисе машинисткой, но мне кажется, она достойна лучшего.
— Согласна с тобой целиком и полностью! — Маргарет наклонилась и поцеловала сына в лоб. — Спи, мой хороший! Спокойной ночи!
Толли крепко обнял мать и прижался к ней, как делал еще в детстве.
— Спокойной ночи, мама! И спасибо тебе за этот разговор, мы так с тобой хорошо поговорили, как в старые добрые времена. Знаешь, у меня даже на душе прояснилось! Тучи развеялись, и впереди только свет.
— Так оно и есть, мой дорогой! Ведь ночь уже подходит к концу — скоро рассвет.
Маргарет мельком взглянула на часы на прикроватной тумбочке, и Толли так и не понял, имели ли ее слова буквальный смысл, или мать намекала на нечто иное. Возле двери она замешкалась на секунду, чтобы выключить свет.
— Спокойной ночи, сынок! — снова повторила она.
— Спокойной ночи, мама. И спасибо за то, что все поняла.
— А вот за это благодари Джин! Это она раскрыла мне глаза, — ответила Маргарет и вышла, прикрыв за собой дверь.
Глава двенадцатая
Джин возвращалась из Сент-Морица на санях. Лошадки, украшенные алыми султанами, важно кивали головами под богатой упряжью, и в такт их движениям позвякивали бубенцы под дугой. Их перезвон сливался в одну веселую мелодию, наполнявшую душу Джин такой радостью, что она готова была запеть во весь голос.
Она была счастлива. Так счастлива!
Толли постучался к ней в номер рано утром.
— Можно войти? — послышался его голос за дверью.
Джин даже вздрогнула от неожиданности. Она уже давно встала и оделась, намереваясь позавтракать как можно раньше с тем, чтобы еще раз обсудить с миссис Мелтон, стоит ли ей возвращаться в Англию прямо сегодня.
Как ни странно, она отлично выспалась, а потому утром события минувшего дня уже не представлялись ей такими ужасными и непоправимыми. Наступающий день тоже не сулил никаких вселенских катастроф. Словом, жизнь продолжается. Услышав голос Толли, Джин моментально вспыхнула и пролепетала едва слышно:
— Да-да, конечно!
Толли приоткрыл дверь:
— Можно? Извини, что так рано, но мы с Джеральдом собрались в дальний лыжный поход и сейчас уходим.
— Входи же! — проговорила Джин.
— О, да ты уже при полном параде! — воскликнул удивленный Толли. — Ну тогда все в порядке! Действительно можно!
Он улыбнулся, и Джин почувствовала, как у нее отлегло от сердца. Толли совсем не был похож на себя вчерашнего. Ничего общего с рассерженным молодым человеком, который сердито отчитывал ее, словно провинившуюся школьницу. В лыжном костюме светло-серого цвета он казался еще выше и стройнее. Ярко-синий шарф, небрежно повязанный на шее, эффектно подчеркивал холодную синеву его глаз. В руках он держал вязаную лыжную шапку и теплые перчатки.
Джин замерла в нерешительности прямо посреди комнаты. Ее трясло мелкой дрожью, и она молила Бога, чтобы Толли не заметил ее состояния. Повисла короткая пауза.
— Я пришел извиниться за вчерашнее, — сказал он наконец с обезоруживающей улыбкой.
— За что? — громко спросила Джин и сама удивилась тому, насколько невозмутимым был ее голос.
— Ты прекрасно знаешь, за что! Прости меня, Джин! Я повел себя просто по-свински! Мама устроила мне хорошенькую взбучку. Словом, я пристыжен и посрамлен. Честное слово, последний раз меня так распекали в детстве, когда я дергал девчонок за косички. Мне нравилось слушать, как они визжат от страха.
— Тебе не за что извиняться. Я сама виновата, — спокойно ответила Джин. — Повела себя как наивная дурочка, вот и получила свое.
— Ты так великодушна! — улыбнулся Толли. — Но я вел себя по-свински. А потому скажи мне, что прощаешь! Иначе у меня сегодня не будет удачи ни в чем! Пойду забьюсь куда-нибудь или вскарабкаюсь на вершину самой высокой горы, где меня никто не найдет.
Он протянул руку, и Джин подала ему свою.
— Мне правда очень жаль, что все так вышло, — уже серьезно сказал Толли, беря Джин за руку, потом поднес руки девушки к губам и нежно поцеловал пальцы. Он проделал это так естественно, что Джин даже не успела смутиться и покраснеть. Толли снова бросил на нее внимательный взгляд. — Благослови тебя Бог, девочка! Присмотри за мамой, ладно? Ты ей очень нравишься. Кстати, я очень доволен ее нынешним состоянием, но об этом мы с тобой поговорим позже, когда я вернусь.
84 
