Последние отзывы

  122  

Я потянулась, чтобы поправить ленту в растрепавшихся волосах Дженны – свидетельство истерики.

– К сожалению, мое материнское терпение не столь безгранично.

– Дженне очень повезло с тобой.

Я усмехнулась.

– Особенно если учесть, что кроме меня у нее никого нет.

– Нет, – возразил Гидеон. – Я наблюдаю за тобой, когда ты с дочерью. Ты хорошая мать.

Я пожала плечами, хотела снова пошутить, но эти его слова значили для меня слишком много. И я услышала собственный голос:

– Из тебя тоже вышел бы хороший отец.

Он поднял один из одуванчиков, которые Дженна срывала и складывала в кучки до того, как отправиться гулять возле Моры. Он ногтем большого пальца разрезал стебель и продел один цветок во второй.

– Я уже подумывал им стать.

Я сжала губы, потому что не мне раскрывать секреты Грейс.

Гидеон продолжал соединять одуванчики.

– Ты никогда не задумывалась: влюбляешься в человека… или в образ, который сам рисуешь?

Я думала, что у любви, как и у горя, нет будущего. Какое будущее может быть, если один человек становится для другого центром Вселенной – и неважно, потеряли его или нашли?

Гидеон взял венок из одуванчиков и надел Дженне на голову. Венок съехал ей на бровь, перекосившись из-за косички. Она заворочалась во сне.

– Иногда мне кажется, что любви не существует, есть только страх потерять кого-то.

Легкий ветерок принес запах диких яблок и луговых трав, земной запах слоновьей шкуры и навоза, сока персика, который Дженна ела и испачкала сарафан…

– Ты волнуешься? – спросил Гидеон. – Боишься, как все сложится, если он не вернется?

Мы впервые заговорили об отъезде Томаса. И хотя мы раньше рассказали друг другу, как познакомились со своими половинками, дальше этого разговоры не заходили: мы остановились на кульминации развития наших отношений, когда все еще казалось возможным.

Я подняла голову и посмотрела Гидеону прямо в глаза.

– Я боюсь того, как все сложится, если он вернется.

Начались колики. У слонов они бывают, особенно у тех, кого накормили плохим сеном, или тех, кому резко меняют рацион. С Сирой не случилось ни того ни другого, однако она апатично лежала на боку со вздутым брюхом. Она ничего не ела и не пила. В животе урчало. Джерти, собака и лучшая подруга слонихи, сидела рядом и выла.

Грейс осталась дома присматривать за Дженной. Она пробудет с ней всю ночь, чтобы мы могли понаблюдать за слонихой. Гидеон вызвался дежурить добровольно, а я сейчас за главного и обязана быть здесь.

Мы стояли, скрестив руки, и наблюдали, как ветеринар осматривает слониху.

– Сейчас он скажет то, что мы и без него знаем, – прошептал Гидеон.

– Да, а потом даст лекарство, чтобы ей стало лучше.

Он покачал головой.

– Что ты будешь закладывать, чтобы оплатить лечение?

Гидеон был прав. Денег катастрофически не хватало, придется брать из текущих расходов, чтобы оплатить такой непредвиденный случай, как этот.

– Придумаю, – нахмурилась я.

Мы видели, как ветеринар ввел Сире противовоспалительное, флуниксин, и препарат, расслабляющий мышцы. Джерти свернулась клубочком в сене и тихонько поскуливала.

– Все, что остается делать, – ждать и надеяться, что она начнет отрыгивать куски непереваренной пищи, – сказал ветеринар. – А пока принесите ей воды.

Но Сира не хотела пить. Каждый раз, когда мы подходили с ведром (с теплой водой или прохладной), она пыхтела и пыталась отвернуться. После нескольких часов таких страданий мы с Гидеоном были в отчаянии. Ничего из прописанного ветеринаром не действовало.

Мучительное зрелище – видеть, как пластом лежит такое сильное и величественное животное. Я вспомнила о диких слонах, в которых стреляли жители деревни, о тех, кто попал в силки. Я понимала, что нельзя легкомысленно относиться к коликам. Они могут привести к закупорке желудка, а это ведет к смерти. Я опустилась на колени рядом со слонихой и пощупала ее напряженный живот.

– А раньше такое было?

– С Сирой нет, – ответил Гидеон. – Но я уже наблюдал подобное. – Казалось, он мучительно размышляет над чем-то. – Ты смазываешь кожу Дженны детским маслом?

– Я наливаю его в ванночку, – ответила я. – А что?

– Где оно?

– У меня осталось немного в ванной под раковиной…

Он встал и вышел из сарая.

– Ты куда? – крикнула я, но побежать за ним не смогла. Нельзя оставлять Сиру.

Минут через десять Гидеон вернулся с двумя флакончиками детского масла и бисквитным тортом из моего холодильника. Я последовала с ним в кухню, расположенную здесь же, в сарае, где мы готовили еду для слонов. Он начал разворачивать упаковку торта.

  122