40 
В последующие дни Санто сильно изменился. На съемках он говорил с ней только о фильме и ни о чем другом. Его привычная улыбка все реже появлялась на лице, глаза закрыты темными очками, губы сжаты. Элла слышала напряжение в его голосе, когда он отвечал на бесконечные телефонные звонки.
Во время обсуждения очередной сцены к нему подошла Марианна и отвела в сторону. Элла слышала, как она произнесла слово «семья». Элла смотрела на них и видела, как румянец спадает с лица Санто. Он нервно трогал руками шею, теребил волосы. Резким движением он достал из кармана телефон.
– Все в порядке? – спросила Элла, когда они вместе возвращались в отель.
– Конечно, – ответил Санто. – Съемки проходят как нельзя лучше. Съемочная группа просто счастлива.
– Я не про это. – Элла набрала в грудь воздуха. – Я имею в виду дела семьи. Есть ли новости от Алессандро?
– Элла, мы договорились не говорить об этом во время работы.
– Но на сегодня работа закончена.
Санто молчал.
– Санто, я знаю – что-то не так, – продолжила она.
– И что? – Он бросил на нее странный взгляд. – Ты неоднократно давала понять, что мы не можем быть коллегами и любовниками одновременно. У тебя есть вопросы по фильму?
– Нет.
– Тогда прошу меня извинить, я пойду готовиться к ужину.
Лифт остановился на его этаже, и он вышел. Элла вышла вместе с ним.
– Санто, прошу тебя, – взмолилась она. – Я ошибалась. Я думала, что смогу сконцентрироваться на работе до конца съемок. Мне казалось, так будет лучше для всех нас.
– А сейчас ты передумала?
– Да.
– А завтра опять передумаешь? – Санто говорил раздраженным тоном. – Странные правила игры.
– Это не игра, Санто.
– При этом я играю по твоим правилам. Я сделал все, как ты хотела. Я ни разу не заставил делать тебя то, что ты не хотела. Понимаю, у тебя было тяжелое время. Но сейчас тяжелое время у меня. Однако все когда-нибудь кончается, закончится и это. Мне не привыкать выносить трудности. Хотя, должен признать, с твоей поддержкой мне было бы куда проще. Но ты предпочла жить в разных номерах и свести общение к минимуму. Поэтому прошу меня простить.
– Мы можем поужинать вместе?
– У меня уже есть компания, – холодно ответил он.
– Марианна?
– А кто еще? – Санто пожал плечами. – Она моя помощница, а мне, увы, нужна помощь не только в работе. Что не так? – спросил он также холодно. – Или она настолько хороша для меня, что мне нельзя с ней даже поужинать? Или ты хочешь, чтобы я нанимал только дурнушек?
– Ты винишь меня? – тихо спросила Элла. – Санто, я знаю, с чего все начинается…
– Нет, – перебил он. – Не стоит валить все на меня. Проблема в том, что ты никогда не будешь доверять мне. Ты слишком много про меня слышала, а случай оправдать твое доверие мне так и не представился.
Он видел, что ее щеки залились румянцем, а в глазах появились слезы. Его слова снова попали в цель. Она ревновала его и ничего не могла с собой поделать. И дело не в репутации Санто, а в том, что она до сих пор не была уверена в правильности их отношений. В том, что эти отношения могут продлиться хоть сколько-нибудь долго. Элла не знала, может ли она беззаветно любить его и быть также любимой в ответ.
– Ты не даешь нам шанса, – сказал Санто.
– Это неправда.
– Это правда, – настаивал он. – С самого начала ты четко обозначила свою позицию на этот счет. Ты сама установила требования, поэтому не вини меня в том, что я их соблюдаю. Я держу дистанцию, как ты того и хотела. – Он поднял палец и как бы провел в воздухе черту. Элла сделала шаг назад, как бы отступая под его натиском. – Ты боишься, что я тебя ударю?
– Нет.
– Да. – Его лицо выражало отвращение. – Ты думаешь, все мужчины такие, как твой отец. Ты запугана, Элла. Запугана так же, как твоя мать. Даже прилетев на другой край света, ты так и осталась в родительском доме.
В мире не было более горьких слов.
– А теперь позволь мне поужинать с той, что смогла повзрослеть.
Глава 12
Санто был прав.
Лежа в кровати, Элла прокручивала в голове его слова, вспоминала выражение его глаз. Сколько обиды было в этом взгляде. Его слова резали сильнее ножа, но она не могла винить его за это. В нем говорил обиженный, уставший человек.
Сложно винить человека в том, что он говорит правду. Она действительно так и осталась той маленькой девочкой, крепко-накрепко привязанной к родителям. А работа и карьера – это лишь занавес, за которым ей хотелось спрятать то, что творилось в душе.
40 
