17 
Опять наступило долгое молчание. Нарушив его, Вирджиния подошла к тете и неожиданно опустилась перед ней на колени.
— Помогите мне, тетя Элла Мей! Помогите мне! — проговорила она с мольбой в голосе. — Помогите мне освободиться от него! Ведь сейчас, когда я стала обычной, нормальной девушкой — и все благодаря вам! — может быть, я и встречу человека, о котором мечтала девочкой. Но для этого я должна снова стать свободной! Любой ценой освободиться от этого охотника за богатыми невестами!
Тетя посмотрела на худенькое личико с огромными горящими глазами и подумала: «А она просто прелесть!» И еще она подумала о том, что найдется не один, а дюжина мужчин, готовых влюбиться в ее хорошенькую племянницу. Беда лишь в том, что всех их Вирджиния будет подозревать в одном. И всякий раз будет задаваться все тем же мучительным для нее вопросом: «Что их привело к ее ногам — она сама или ее деньги?»
— Помогите мне! — молила девушка, не сводя с нее больших фиалковых глаз в обрамлении длинных пушистых ресниц, и выражение их было исполнено страстного призыва и веры.
Женщина с шумом отодвинула от себя банку с очищенным горохом.
— Так и быть, Вирджиния! Я помогу тебе! — сказала Она довольно резко. — Но все же давай вначале займемся обедом! По-моему, прежде чем приступить к обсуждению проблем столь грандиозного масштаба, нам нужно плотно поесть. Ты не хочешь?
Вирджиния с ликующим криком бросилась ей на шею.
— О, тетя! Дорогая тетя Элла Мей! Я знала! Я знала, что вы не бросите меня и придете на помощь! Я знала, что вы не подведете!
— Вот и прекрасно! — засмеялась женщина, пытаясь высвободиться из тесных объятий. — Но запомни! Все, что нам предстоит сделать, совсем не просто!
— Так вы напишете ему, да, тетя? — умоляющим голосом спросила Вирджиния. — Напишите ему, что мне нужен развод и что я согласна дать ему любую сумму в обмен на мою свободу.
— Я не собираюсь писать никаких писем! — остудила пыл своей племянницы тетя Элла Мей, вставая с кресла и направляясь на кухню.
— Не собираетесь?! Но почему? — озадаченно повторила девушка, семеня следом.
— Начнем с того, что любой здравомыслящий человек, получив такое письмо, захочет во всем разобраться прямо на месте и явится сюда. Ты этого хочешь?
Вирджиния заметно побледнела:
— О нет, тетя! Я не хочу, чтобы он приезжал сюда! Нет, нет и еще раз нет! Его нужно держать как можно дальше от вашего дома! Напишите ему, что если он посмеет явиться в Америку, то не получит от меня ни цента. Тетя молча сложила горох в кастрюльку, залила водой и добавила несколько ложек янтарно-желтого масла.
— Это его не остановит, — решительно заявила она.
— Тогда что же нам делать? — с отчаянием воскликнула Вирджиния.
— Не знаю, — ответила тетя и принялась возиться возле плиты. — Пока не знаю. Хотя на днях, лежа ночью без сна, я размышляла обо всем этом… и у меня даже мелькнула одна мысль… но я тут же отбросила ее в сторону. «Нет! — сказала я сама себе, — у моей Вирджинии нет ни силы, ни решимости для такого рода затеи! Она никогда не сможет этого сделать!»
— Почему это не смогу?! — возмутилась девушка. — Еще как смогу!
— Нет, об этом даже говорить не стоит! — продолжала упорствовать тетя. — Повторяю еще раз: для моего плана нужна девушка с сильной волей, решительная, целеустремленная, умная, образованная, у которой, по выражению англичан, «варит котелок». То есть смекалистая и находчивая. Честное слово, Вирджиния, хоть я тебя и люблю всем сердцем, признаюсь, я не считаю, что ты обладаешь всеми этими качествами!
— Тетя Элла Мей! Миленькая! Да вы просто обижаете меня! Я именно то, что вы говорите: умная, решительная, смелая, волевая! Все это у меня есть! Уверяю вас! Просто у меня не было возможности пустить все эти мои достоинства в дело. Дайте мне шанс, прошу вас! И вот увидите, я не подведу! Уверяю и обещаю!
Слабая улыбка тронула губы тети Эллы Мей.
— Хорошо, Вирджиния! Ты меня убедила! Я расскажу тебе о моей затее. Но держись! Потому что я уверена, она тебе не понравится!
— Так в чем состоит ваш замысел? — решительно вскинув подбородок — совершенно новый жест для нее! — Вирджиния поудобнее устроилась на стуле.
— Моя идея заключается в том, — начала тетя самым будничным тоном, — что ты должна поехать в Англию!
Глава 3
Вирджиния медленно прошлась по палубе и остановилась возле самой кормы. Кругом, до самого горизонта, спокойная темно-синяя гладь океана и тишина, нарушаемая лишь мерным гулом двигателей парохода да жалобными криками чаек, которые с пронзительным писком устремляются вниз и скрываются на какую-то долю секунды под водой. Многие пассажиры обратили внимание на очаровательную хрупкую девушку с серебристо-белыми волосами, которые на солнце отливали золотом.
17 
