5 
Руби ткнула указательным пальцем в его сторону, и Джекс с трудом подавил желание схватить ее руку, поднести к губам и перецеловать пальчики.
С некоторым запозданием он спросил себя: о чем, черт возьми, он думает?
– Вы хоть знаете, сколько времени занимает создание одного такого изделия?
– Нет, но я уверен, что вы меня просветите.
Его ухмылка стоила ему еще одного взгляда, полного негодования.
Руби указала на ближайший стенд, на котором находилось простое золотое колье, инкрустированное изысканными изумрудами, сказочно мерцавшими на черном бархате подкладки.
– Видите? Я занимаюсь не только дизайном, но и огранкой. Месяц ушел на то, чтобы отшлифовать и отполировать изумруды, еще два на дужку, брусок и кольцо.
Он выразительно поднял бровь, и она пояснила:
– Дужка – это такая треугольная штука, которая скрепляет подвеску и само колье. Брусок и кольцо – это такой тип застежки. Ну, брусок вставляется в кольцо.
– Очень интересно.
Судя по ее неуверенному взгляду, она заподозрила, что он над ней издевается. И совершенно напрасно. Ее страстный монолог только подогрел его любопытство. И заставил задаться вопросом, насколько страстной она была в других областях.
– Видите, какая замысловатая гнездовая оправа вокруг каждого изумруда. Это мой фирменный знак.
– Красиво.
Джекс не смотрел на колье, и оба это знали. Щеки Руби порозовели, и она отодвинулась от стекла. Тут он сделал то, чего никогда не делал раньше с возможными партнерами по бизнесу, и, соответственно, никак от себя не ожидал – он взял ее за руку:
– Я не ожидал, что вы так скромны и застенчивы и не умеете принимать комплименты.
– Если честно, то я просто валюсь с ног от усталости.
Странное дело – Джекс испытал сочувствие. Вежливость требовала уйти. Попрощаться и вернуться в другой раз, когда здесь будет Сапфира Сиборн.
Но он не достиг бы успеха, если бы не был безжалостным. Красотка блондинка имеет больше шансов убедить сестру принять его предложение, чем он сам, поэтому нужно заставить ее выслушать его.
– Хотите, чтобы я ушел?
Вопрос, заданный из вежливости, в то время как последнее, что его волновало, – это вежливость.
Руби потеребила браслет на руке:
– И да и нет.
Он озадаченно посмотрел на нее:
– И что это значит?
– Да, я хочу, чтобы вы ушли, и тогда я смогу вернуться домой, снять это невыносимое умопомрачительное платье, надеть свои пушистые тапочки, залезть в постель с тарелкой карамельного попкорна и посмотреть фильм с Джейком Джилленхоллом.
Любительница мелодрам, он должен был догадаться. Интересно, существует ли на земле хоть одна женщина, которой не нравились бы эти розовые сопли?
Руби оставила браслет в покое и теперь теребила кольцо.
– Нет, потому что вы для меня загадка, и я хочу знать, что вы здесь делали на самом деле. Кроме того, что прятались по углам, игнорируя мои шедевры.
Да уж, она явно была оторвой, и от этой мысли его кровь быстрее побежала по венам.
– Никаких загадок. Джекс Марони. – Он протянул руку, но приветственное рукопожатие не состоялось, потому что он был вынужден схватить Руби, чтобы она не упала.
Она покачнулась, побледнела, вытаращила глаза и уставилась на него, словно на посланника Аида, явившегося по ее душу.
– Вы Джекс Марони? – Судя по ее тону, она бы скорее поверила, что он переодетый Майкл Джексон.
– С утра был точно он.
Ее бледность прошла, теперь она вся раскраснелась.
– Убирайтесь!
Джекс столько раз слышал подобное в детстве, болтаясь с товарищами, которые обожали своих отцов.
«Катитесь отсюда, ребята, паб не место для вас. У нас тут взрослые дела».
Его отец везде таскал его за собой. Он гордился сыном, хлопал его по спине, ерошил волосы.
Все друзья завидовали ему и мечтали о таком классном отце. Джекс обожал Денвера, любил в нем все: его раскатистый громоподобный смех, зычный голос, способность быть постоянно в центре внимания, его невероятную щедрость.
Только потом он понял, что очень просто быть щедрым, когда деньги не твои. А близкие отношения между ними стали причиной того, что Джекс так и не смог принять сделанное отцом.
Он отпустил Руби, раздосадованный выражением ужаса, так и не сошедшим с ее лица.
– Вы не слишком любезны. И когда мы успели пройти путь от чашечки кофе до «убирайтесь»?
Она закусила прелестную полную губку и смотрела на него так, словно ожидала, что он вот-вот приставит к ее горлу нож, заберет все ее ненаглядные побрякушки и исчезнет в голубой дали.
5 
