19 
И прочитать вам ее письмо. Натан не добавил этого, но эти слова почудились Брианне в тоне его голоса…
Предлагая позвонить его отцу, Натан тем самым давал ей понять, что это их первое и последнее свидание!
Брианна почувствовала разочарование. Натан нравился ей, но о взаимности, судя по всему, не было и речи…
— Хорошо, я позвоню, — с напускной небрежностью ответила Брианна, открывая дверцу. — Берегите себя, Натан, — мягко добавила она.
— Брианна!
— Да? — Она быстро обернулась, услышав свое имя. Ей хотелось знать, не изменил ли он свое решение больше не встречаться с ней.
Он резко вздохнул, и его губы сжались в тонкую линию.
— Вы тоже берегите себя, — в конце концов сказал Натан.
Она заставила себя улыбнуться.
— Постараюсь. — Брианна направилась по дорожке к дому. «Ягуар» по-прежнему стоял у края тротуара.
Закрыв за собой дверь, Брианна устало прислонилась к ней спиной и, услышав мягкое урчание отъезжающей машины, вдруг с удивлением почувствовала, как из глаз потекли слезы.
Господи, почему она плачет? Потому что Натан поцеловал ее? Нет! Ей понравились его поцелуи. Потому что Натан не пригласил ее снова на свидание? Но ведь они едва знали друг друга! Тогда из-за Ребекки? Из-за 18-летней девушки, которая не видела будущего для себя и своей дочери и для которой вообще не существовало этого будущего без ее ребенка? Да?..
— Брианна? — Отец вышел из гостиной и нахмурился, увидев, что она застыла в дверях. — Почему ты здесь стоишь? — Он в недоумении смотрел на нее. — Это не очень… Брианна, ты плачешь? — Он заметил, что по ее щекам катятся слезы. — Девочка моя, что случилось? — вскричал он, протягивая к ней руки.
Брианна бросилась в его объятия и зарыдала, уткнувшись в его плечо.
— Ребекка… моя мать… покончила с собой, — произнесла она, задыхаясь от слез. — Ей было восемнадцать лет, и она покончила с собой!
— Я знаю, дорогая. — Отец крепче обнял ее. — Я знаю.
Она подняла голову и изумленно посмотрела на него.
— Ты знаешь?..
Он глубоко вздохнул, кивнув ей в ответ.
— Пойдем в гостиную, там гораздо теплее.
Он обнял ее за плечи и повел в гостиную, где на журнальном столике лежала раскрытая книга, а рядом стоял наполовину опорожненный стакан с виски.
— Это для храбрости, — объяснил он, когда Брианна удивленно посмотрела на него: отец редко пил, поскольку его в любой момент могли вызвать к пациентке. — Я несколько недель готовился к этому разговору, — признался он, усаживая Бриан-ну в кресло. — С тех пор, как получил письмо из той юридической фирмы с просьбой подтвердить твое существование. — Он покачал головой, и Брианна заметила, как он осунулся. — Как-то твоя мать… Джин…
— Моя мама, — спокойно поправила его Брианна, пристально глядя на отца. — Ты знал Ребекку, — догадалась она.
— Да, — подтвердил он, и голос его задрожал. — Мы с Джин знали ее. И мы думали, мы всегда думали, что будем вместе, когда придет время рассказать тебе о ней. — Он покачал головой. — Эти последние несколько месяцев были невыносимы. А последние сорок восемь часов стали просто кошмаром! С тех пор, как Джин умерла, я заставлял себя забыть обо всем этом, не хотел, чтобы ты что-то узнала о той, другой семье. — Он поморщился. — Возможно, я был ужасным эгоистом.
— Нет, — заверила его Брианна. — Я понимаю тебя, ведь я точно так же чувствовала себя сегодня, когда Питер Ландрис пытался поговорить со мной о Ребекке.
Брианна все еще не могла поверить, что ее родители знали Ребекку. Ведь обычно приемные родители не знают родную мать ребенка. Очень жалко было отца, которому последние несколько месяцев пришлось жить с такой тяжестью на душе. Ее родители были на редкость дружной парой, и два года после смерти Джин отцу было так трудно…
— Тебе вовсе не обязательно рассказывать мне об этом, если ты не хочешь, — успокаивала его Брианна.
Он грустно улыбнулся.
— Не забывай о храбрости во хмелю. К тому же ты все должна узнать. Знать половину правды куда разрушительнее, чем не знать ее вовсе!
Она была вынуждена согласиться с ним. Ей самой стоило огромных усилий, чтобы выслушать рассказ Питера Ландриса, и в конце концов она все же ушла, не дав ему закончить разговор. Но сейчас у нее возникла дюжина вопросов, на которые требовались ответы. И отец явно мог ответить на некоторые из них.
Она удобно расположилась в кресле, терпеливо дожидаясь, когда отец заговорит. Брианна понимала, что ему нелегко это сделать, и не хотела торопить его. К тому же у них нет причин для спешки: двадцать один год ждали, можно подождать еще немного!
19 
