очень нудно 
50 
- Понимаю. Это все?
- Более или менее, - ответил он, нагнулся, чтобы взять с пола стакан воды со льдом, и сделал большой глоток.
- Значит, вы оба меня дурачили? - тихо спросила она.
Джейсон проглотил комок в горле.
- Да, действительно… Да, согласен. Я предполагал только одно: отвадить Йана Ньюсома, но я…
- Что - вы?
- Я полюбил вас и Макса, - ответил Джейсон, глядя не на Эйми, а на огонь в камине. Никогда раньше ни одной женщине не говорил он, что любит ее. У него было такое чувство, что большинство тех женщин, которых он знал в Нью-Йорке, ответили бы на такое признание тем, что схватились бы за калькулятор и попытались вычислить размеры его состояния. Эйми молчала, и он повернулся к ней. Лицо ее было бледным, и она не мигая смотрела прямо перед собой.
- Что еще вы мне наврали? - тихо спросила она.
- Ничего такого, что могло бы иметь какие-то последствия, - быстро ответил он, задержав дыхание. Если бы она сказал ему, что любит его, именно сейчас, когда не имела никакого понятия о размерах его состояния, он потом всегда был бы уверен в том, что она любит его самого. Внезапно он понял, что именно в этот момент вся его жизнь может измениться и что если бы у него было желание хотя бы попытаться что-то продать, то себя ему следовало бы продать именно теперь.
- Я люблю вас, Эйми. Люблю вас и Макса и хочу, чтобы вы вышли за меня замуж. Вот почему так злится Дэвид. Он хотел, чтобы вы были с ним, и поэтому уговорил меня остановиться у вас, но Макс… Макс с самого начала был настоящим благословением. Он полюбил меня, а как его люблю я, вы и сами прекрасно знаете, и поэтому я хочу…
- О, замолчи и поцелуй меня, - сказала Эйми, и когда Джейсон повернулся и увидел, что уголки ее рта тронула улыбка, он по, чувствовал себя так, словно его освободили из рабства.
Он подхватил Эйми на руки и отнес в ее спальню. Ему не нужно было объяснять, что она не хочет быть там, где их мог бы слышать ее сын. Наш сын, подумал Джейсон. Его жена. Его сын. Его семья.
- Я люблю тебя, Эйми, - повторял он ей прямо в ухо. - Я люблю то, как ты даешь мне это почувствовать. Я люблю быть нужным тебе.
Было что- то такое, о чем он говорил как о причине ее беспокойства, но Эйми не могла понять, что именно, потому что в этот момент вообще была неспособна думать о чем бы то ни было. Он целовал ей шею, постепенно стягивая с ее плеч халат.
Давно, очень давно она не испытывала прикосновений мужчины. И скорее умерла бы, чем сказала хоть что-то, порочащее память ее покойного мужа, хотя, сказать правду, большинство ночей Билли бывал пьян. Но Джейсон был трезвым и чистым и… о, таким красивым! Его руки с длинными пальцами скользили по ее телу так нежно, как она могла только мечтать. Дюйм за дюймом он снимал с нее халат, а потом и старую рубашку, покрывая поцелуями открывавшиеся места. Его теплые руки ласкали ее груди. Как долго эти груди служили для чисто утилитарной цели!
- Как хорошо, - проговорила она, закрывая глаза и всецело отдаваясь чувственному наслаждению. Пальцы Джейсона трепетали между ее бедер, словно целуя и лаская.
- Мне это очень нравится, - мечтательно сказала Эйми. - Как это называется?
- Эротическое стимулирование, - улыбаясь и глядя ей в глаза, ответил Джейсон. - Нравится?
- О да. Можно еще? Пожалуйста…
- Я дам тебе все, что у меня есть, - проговорил Джейсон, целуя ее груди.
Когда он вошел в нее, Эйми задохнулась, потому что впервые в жизни она была к этому приготовлена.
- О боже, как это прекрасно! - вымолвила она, и то, как она это сказал, заставило Джейсона рассмеяться; потом он перевернулся на спину и буквально надел ее на себя.
- Теперь поработай ты. Для Эйми это было ново, и Джейсон наслаждался выражением ее лица.
- Мать девственница, - бормотал он, держа руки у нее на бедрах, направляя ее.
- Не останавливайся, только не останавливайся, - стонала Эйми, а ее бедра двигались вверх и вниз. Наконец она взорвалась оргазмом и распласталась на нем, обмякшая и насытившаяся.
- Да а, - единственное, что могла она сказать, чувствуя себя в такой же безопасности, в какой, должно быть, чувствовал себя Макс в ее объятиях. Она уютно устроилась на груди Джейсона, вверившись его рукам. Джейсон натянул сверху простыню, и они уснули в объятиях друг друга.
Эйми разбудил громкий стук, и она тут же вскочила с постели, с ужасом подумав, что, может быть, упал Макс, но, склонившись над ним, увидела, что сын крепко спит в своей новой кроватке. Макс подобрал под себя колени, пухлая попка была обращена к потолку, голова повернута к ней, а из уголка рта вытекала струйка слюны. Эйми вытерла ему рот, подоткнула стеганое одеяло и вернулась в свою комнату, чтобы надеть ночную рубашку. Она висела на спинке кровати, и Эйми, надевая ее, постаралась не разбудить Джейсона, хотя могла об этом и не беспокоиться: оба они находились в состоянии, которое она называла «коматозным сном» - им можно было делать хирургическую операцию, и они бы ее просто не заметили.
50 
