59 
Конни так дрожала, что не в состоянии была вымолвить ни слова, но руки ее машинально запахнули рубашку. Как только он отошел от кровати, она спустила ноги на пол и встала. А что, если Адам передумает?..
— Ты ведь простишь меня, правда?
Теперь его голос звучал умоляюще, но, когда он протянул к ней руки, Конни не повторила ошибки и не коснулась Адама. Подняв упавшее на пол кольцо, она положила его на стол.
— Возьми и уходи.
Ей не терпелось дождаться, его ухода, чтобы отмыться дочиста.
— Ты ведь… ты ведь понимаешь, что у меня были самые лучшие намерения? — запинаясь, проговорил Адам. — Я люблю тебя, Конни. И ни за что не причинил бы тебе зла. — Он облизал пересохшие губы. — Однако… ты права, епископ может не понять моих мотивов. Он слишком старомоден во всем, что… касается секса.
— Если ты боишься, что я расскажу об этом епископу, то можешь не беспокоиться, — сообщила она. — Но если ты… если ты когда-нибудь попытаешься снова…
— Никогда!.. — затряс головой Адам. — Просто не могу поверить, что ты предпочла мне человека, подобного Барнету.
Конни поморщилась. Она не была к этому готова и не желала вновь переходить с ним на личные вопросы. Что касалось ее, то Адам потерял всякую надежду на какие-либо, даже дружеские отношения. Ей будто на роду написано доверяться мужчинам, не стоящим доверия!
Конни проводила его вниз, еле дождавшись того, пока он наденет свою кепку. Конечно, можно было дать Адаму уйти самому, но ей хотелось закрыть за ним дверь, без этого она не могла чувствовать себя в безопасности.
— Я увижу тебя в воскресенье в церкви? — спросил он, запнувшись на пороге, и Конни еле удержалась от искушения вытолкнуть его наружу.
— Может быть, — ответила она, но без особого энтузиазма в голосе. — Прощай, Адам. — Конни тщательно закрыла за собой дверь.
Ее мало волновало, услышал ли Адам звук щеколды. Она ведь помнила, что у него есть запасной ключ к двери, и не хотела подвергнуться новому вторжению. Мужчина, к которому она обратилась за помощью, которому доверилась, чуть было не изнасиловал ее, и, если бы не его страх перед епископом, ей не удалось бы отбиться.
Конни понурилась. Боже, что же ей теперь делать? Что ни говори, а втайне она надеялась вновь увидеть здесь Говарда. Но если он нашел себе другую, то надежд на его возвращение не оставалось…
Конни приводила в порядок свой рабочий стол, когда неожиданно раздался стук в дверь.
Было уже довольно поздно, а точнее без четверти десять, и столь неожиданный визит встревожил ее. Это мог быть только Адам, пришедший с очередной порцией извинений, а может, и с угрозой лишить Конни крова.
Стук повторился, и, понимая, что не может, как бы ей этого ни хотелось, не обращать на него внимания, она неохотно поднялась с кресла. Если это действительно Адам, то из боязни быть услышанным своими прихожанами он вряд ли рискнет устроить сцену, а при малейшем намеке на извинения она просто не откроет дверь.
Подумав, что стоит сначала взглянуть на визитера, Конни подошла к окну и отодвинула штору. К ее великому облегчению, это был не Адам, а Говард. Она вновь задернула штору. Что ему надо здесь в такое время?
Решив, что шансы подвергнуться нападению обоих мужчин в один и тот же день весьма сомнительны, Конни, решительно расправив плечи, направилась к входной двери. Какова бы ни была цель его визита, она боялась не самого Говарда, а скорее того, что может выдать свои настоящие чувства к нему.
— Говард, — сказала она, открывая дверь и надеясь на то, что голос не выдает ее волнение. — Какой сюрприз!
— Могу я войти? Вечер выдался холодным, и, хотя на нем было то же самое пальто, что и в прошлый раз, он был несколько бледен.
— Почему бы и нет? — ответила Конни, отступая назад и впуская его внутрь. — Хотя я не ожидала увидеть тебя здесь еще раз.
Он бросил на нее тяжелый взгляд, но Конни, стараясь оставаться спокойной, закрыла дверь на задвижку и прошла вслед за ним в гостиную.
— Ты, кажется, удивлена тем, что видишь меня? — заметил он, остановившись посередине комнаты. — Или занята? Я не помешал? Думаешь, что я мог бы подождать и до завтра?
Конни, жалеющая только о том, что не надела после ванны что-нибудь более респектабельное, пожала плечами. Рубашка и джинсы, бывшие на ней ранее, лежали в корзине для грязного белья, а старый тренировочный костюм Говарда, безусловно, знавал и лучшие дни.
59 
