очень нудно 
109 
Таким образом на первом этапе Перегрин потерял всякую надежду обогнать сестру и вынужден был довольствоваться тем, что старался не отпускать ее слишком далеко от себя на четырехмильном отрезке пути до Кройдона.
На главной улице Кройдона показался дорожный знак «Гончей», одной из двух главных почтовых станций, между деревянных рам которой и пролегала главная улица городка, Хай-стрит. Грум затрубил в рожок, долгим ревом давая знать, что им требуется смена лошадей, и, когда бричка свернула во двор, им навстречу уже бежали конюхи и форейторы.
Пока распрягали уставших коней, а на их место заводили новых, мисс Тавернер оставалась на облучке. Ее грум Джадсон спрыгнул на землю и побежал обратно под арку, высматривая, не показался ли уже Перегрин. Через несколько мгновений он вернулся, доложив: молодой хозяин только что проследовал мимо, направляясь ко второй станции, «Голове Короля», расположенной на Маркет-стрит.
Еще несколько минут ушло на то, чтобы распорядиться отправить собственную упряжку мисс Тавернер домой, но вскоре бричка вновь рванула с места и помчалась через город к дорожной заставе, находящейся в трех четвертях мили от него.
Вдоль тракта на некотором протяжении, вплоть до самой каменной будки привратника, тянулась Сассекская железная дорога, по которой упряжка лошадей тащила несколько вагонеток, груженых углем. Зрелище это оказалось для мисс Тавернер настолько внове, что она сбросила скорость, дабы полюбоваться на столь необычный вид транспорта.
Вскоре выяснилось, что новая упряжка повинуется ей гораздо хуже прежней, поскольку один из коренников упорно не желает держать шаг. Его постоянные попытки перейти на рысь вкупе с ленивой медлительностью напарника превратили управление экипажем в неблагодарное занятие. Мисс Тавернер приходилось с ними нелегко, а тут дело осложнилось еще и тем, что она догнала дилижанс, который на протяжении доброй полумили упорно держался середины дороги. Впрочем, движение его было весьма своеобразным: дилижанс швыряло из одной стороны в другую, причем на скорости, несвойственной столь громоздкому транспортному средству, и пассажиры на крыше, уцепившиеся в нее обеими руками, чтобы не упасть, выглядели так, словно подобный способ передвижения не вызывал у них ни малейшего воодушевления. А когда мисс Тавернер наконец все-таки сумела обогнать дилижанс, то ей стала понятна и причина столь странной езды. Оказывается, им управлял разухабистый молодой повеса, который наверняка подкупил кучера, дабы тот уступил ему место на козлах, и разогнал тяжелую карету до опасной скорости, стиснув вожжи одной рукой. Вполне вероятным выглядело предположение – на первом же повороте щеголь опрокинет экипаж, что, кстати говоря, случалось нередко. Мисс Тавернер даже пожалела остальных пассажиров и особенно сидевшего сразу же позади облучка худого мужчину с несчастным выражением лица, шляпа которого подвергалась нешуточной опасности слететь с головы владельца вследствие беспорядочных взмахов хлыстом самозваного кучера.
После того как она обогнала дилижанс, иных препятствий впереди ей не встретилось, но мисс Тавернер прекрасно понимала, что потеряла драгоценное время, и надеялась только на то, что Перегрину повезет не больше. Однако за несколько сотен ярдов до Фоксли-Хэтч он обнаружился позади, а у шлагбаума (где ее задержал нечистый на руку смотритель, попытавшийся всучить ей билет только до следующей заставы) и вовсе догнал. В ситуацию незамедлительно вмешался Джадсон, и, пока грум доходчиво объяснял смотрителю, что тот имеет дело не с зелеными юнцами и что им нужен правильный билет (открывавший перед ними все шлагбаумы вплоть до самого Гаттона), Перегрин и Джудит смогли обменяться несколькими словами.
– Как твоя упряжка, Перри? – полюбопытствовала Джудит. – Я смотрю, одна лошадь у тебя уже запалена.
– В самую точку! – жизнерадостно отозвался Перегрин. – А остальные вообще еле ноги передвигают. Кстати, ты видела кучу малу на дороге? Какой-то тип опрокинул дилижанс в канаву. Да в чем там дело? Смотритель что, пытается надуть тебя? Эй, Джадсон, передай ему: если он считает нас олухами, то сильно ошибается!
Наконец спор уладился, и мисс Тавернер смогла двинуться в путь. Миновав заставу, она проехала деревушку Годстоун-Корнер и пустила лошадей рысью по длинной прямой дороге, поднимающейся к проходу Смитам-Боттом. Свято придерживаясь принципа, что ненадежную упряжку следует гнать во весь опор все четыре мили до Мертшема, очередного поселения, она прошла легким галопом, сбавив скорость только на въезде в деревушку. Сразу за Мертшемом стояла очередная застава, но билет, приобретенный в Фоксли-Хэтч, открыл перед ней шлагбаум, и мисс Тавернер проскочила ее почти без остановки, дав волю своим передним лошадкам на отрезке длиной в милю до Гаттонской заставы, стоявшей у девятнадцатимильного столба, где старая дорога сворачивала в сторону Рейгейта. Здесь пришлось покупать очередной билет, и, поскольку Перегрин преследовал ее по пятам, она начала внутренне готовиться к тому, что на втором участке пути лишится своего лидерства.
109 
