4 
– Но, Перри, подумай сам! Если бой состоится завтра, то есть в субботу, нам придется остаться здесь вплоть до понедельника, потому что ехать в воскресенье ты не захочешь. А ведь тебе прекрасно известно – мы рассчитывали оказаться в Лондоне уже завтра.
– Фу, да какое это имеет значение?! – воскликнул он. – Я не пожалею и сотни фунтов за удовольствие посмотреть этот бой! Вот что я тебе скажу: можешь осматривать свои римские развалины сколько влезет. Ты сама говорила – тебе этого очень хочется. Подумать только! Крибб и Молино! Ты же наверняка помнишь, как я рассказывал тебе о прошлогоднем бое. А уж как я жалел, что не видел его собственными глазами! Тридцать три раунда – и Мавр был повержен! Правда, говорят, сейчас он пребывает в куда лучшей форме. Драка будет знатной: уверен, ты бы не хотела, чтобы я пропустил ее! Ведь в прошлый раз их бой продолжался целых пятьдесят пять минут! Эти дьяволы достойны друг друга. Ну же, не упрямься, Джу!
Нет, конечно, мисс Тавернер ни за что не хотела лишать Перегрина удовольствия. Подхватив «Справочник путешественника» и свой ридикюль, она, опираясь на руку брата, сошла из кареты во двор.
Хозяин встретил их у входа в гостиницу, но, похоже, мог уделить им совсем немного времени. Столовая была уже переполнена, и не менее дюжины достойных джентльменов требовали его внимания. Комнаты? Да в его гостинице не найдется и свободного уголка, который не был бы заказан заранее. Он советует им сменить лошадей и отправиться на ночлег в Гритем или Стамфорд. Он, конечно, не берется утверждать, но, по его мнению, по эту сторону Норман-Кросс нет ни одной гостиницы, где имелись бы свободные номера. Ему очень жаль, однако они должны понять: возникли чрезвычайные обстоятельства, и все его комнаты были зарезервированы еще несколько дней тому.
Подобное положение вещей никоим образом не устраивало Джудит Тавернер, всю свою жизнь привыкшую повелевать.
– Здесь произошла какая-то ошибка, – заявила она холодным и решительным тоном. – Меня зовут мисс Тавернер. Вы должны были получить мое письмо еще неделю назад. Я требую две спальни, жилье для своей горничной и для камердинера моего брата, который прибудет вскоре, а также отдельную гостиную.
Хозяин в отчаянии всплеснул руками, было видно – властный вид девушки произвел на него некоторое впечатление. Поначалу он явно недооценил столь скромно одетую пару, однако упоминание о горничной и камердинере убедило его в том, что он имеет дело с особами знатными, коих не стоит оскорблять отказом. И владелец рассыпался в извинениях с объяснениями. Дескать, он надеется, что, учитывая обстоятельства, мисс Тавернер и сама не пожелает остановиться у него.
Джудит высокомерно приподняла брови.
– В самом деле? Предоставьте мне лично судить об этом. Я готова отказаться от отдельной гостиной, но прошу вас немедленно распорядиться насчет наших комнат.
– Это решительно невозможно, мадам! – возопил владелец. – Моя гостиница и так уже трещит по швам. Все до единой комнаты заняты! Мне придется отказать какому-либо джентльмену, чтобы разместить вас.
– В таком случае, сделайте это, – велела Джудит.
Хозяин метнул умоляющий взгляд на Перегрина.
– Вы же видите, сэр, я ровным счетом ничего не могу поделать. Мне действительно очень жаль, но помочь я ничем не могу, и общество у меня собралось не самое подходящее для леди.
– Джудит, похоже, нам и в самом деле лучше отправиться куда-нибудь еще, – рассудительно заявил Перегрин. – Может, в Стамфорд? Я все равно смогу попасть на бой и оттуда, и даже, если мы расположимся дальше.
– Ни в коем случае, – возразила Джудит. – Ты слышал, что сказал этот господин? Он уверен: по эту сторону Норман-Кросс не найдется ни одной свободной комнаты, и я не желаю искать ветра в поле. Наши комнаты были заказаны именно здесь, если произошла какая-то ошибка, то ее следует исправить, только и всего.
Ясный и звонкий голос девушки, судя по всему, достиг ушей нескольких человек, столпившихся у окна. Она удостоилась одного или двух любопытных взглядов. После недолгого колебания, мужчина, с самого начала не сводивший глаз с мисс Тавернер, пересек комнату и отвесил ей поклон.
– Прошу простить меня – я ни в коем случае не хотел бы навязываться, но, по-моему, произошла некая путаница. Я с удовольствием предоставлю свои комнаты в ваше распоряжение, сударыня, если вы окажете мне честь принять их.
На вид ему было где-то между двадцатью семью и тридцатью годами. Судя по его манерам, перед ней был джентльмен; одет изящно и модно, а внешность, хотя его и нельзя назвать писаным красавцем, оказалась достаточно приятной. Джудит присела перед ним в коротком реверансе.
4 
