26 
Диана отрицательно покачала головой.
— Я думаю, пришло время дать некоторые объяснения, — сказала она, но в это время дверь открылась и вошел слуга с кофе.
Диана раздраженно опустилась на диван, любезно принимая кофе и немного ликера. Наступила тишина, но, не выдержав напряжения, Диана снова заговорила:
— Какой странный меч! — произнесла она. Он висел над каминной полкой в ножнах, искусно украшенных драгоценными камнями: аметистами, сердоликами и шотландским жемчугом.
— Он принадлежал моему прапрапрадедушке, — сказал Ян. — Его повесил сюда его отец. Видите под ним надпись на табличке? «Живущий мечом — да погибнет от меча».
— Что, так и было? — удивилась Диана.
— Да, — ответил Ян. — Родители умоляли его не идти в армию, но он настаивал и даже убежал из дома. Они никогда не простили его, и когда он погиб, единственной памятью остался этот меч, где вы его сейчас видите, и табличка под ним.
— Какое бессердечие, — проговорила Диана.
— Вы так думаете? Я считаю так же, как и мои предки, что каждый должен получать по заслугам. Разве вы не будете относиться к убийце как к убийце? — спросил он.
— Да, пожалуй.
— А к женщине, которая ведет себя как проститутка, как к проститутке?
Диана поспешно поставила чашку и встала. Она почувствовала в тоне Яна глубокий подтекст. Вдруг ей стало ужасно страшно.
— Зачем вы привезли меня сюда?
— Я думал, вам будет это интересно, — ответил Ян, прикуривая сигарету и одновременно наблюдая за ней.
— Я хочу знать правду, — настаивала она.
— Возможно, каким бы странным это не показалось, я хотел дружеского общения с вами.
— Я хочу уехать завтра утром. Я не понимаю ни вас, ни вашего шутовского поведения, более того, не хочу понимать. — Но поскольку он не ответил, она повторила: — Я уеду завтра утром.
— Боюсь, что нет, — произнес он.
— Глупец! — воскликнула она. — Неужели вы думаете, что сможете держать меня здесь и что я могу исчезнуть и никто не будет расспрашивать обо мне?
— Ваши родители сегодня утром отплыли в Америку, — ответил Ян, наклоняясь, чтобы потрепать по голове одну из собак, лежащих у его ног. — Я воспользовался случаем и послал телеграмму вашим друзьям на юге Франции, сообщив, что ваш визит откладывается на неопределенное время.
— Как вы смели!
— Я уже ответил.
— Но почему, почему?.. — Голос Дианы оборвался. Не было ни слов, ни сил, чтобы бороться в этой безнадежной ситуации. Она чувствовала себя совершенно разбитой, а он смотрел на нее с удовольствием, как на рассерженного ребенка.
— Я иду спать, — сказала она и быстро повернулась к двери.
— Ну, конечно. — Ян последовал за ней в большой зал и там вручил ей массивный серебряный подсвечник.
— Я надеюсь, вы найдете все, что вам потребуется, — вежливо проговорил он. — Завтра я вам многое покажу.
Она пошла вверх по лестнице с чувством собственного достоинства, испытывая неловкость оттого, что он за ней наблюдает.
Диана вошла в свою спальню. Огонь очага освещал часть комнаты, только большая кровать была в тени.
Диана не стала зажигать свечи, стоявшие на туалетном столе. Она задумчиво смотрела на языки пламени. Ее мучили досада, тревога и… страх.
Шаги снаружи испугали ее, медленно отворилась дверь, и вошел Ян.
— Что вам надо? — спросила она, хотя знала ответ.
Он медленно подошел к ней, она отступила назад.
— Уйдите из моей комнаты! — закричала она, но голос дрогнул и слова не прозвучали так, как ей хотелось бы — строго.
— Вчера вечером вы попросили поцеловать вас, — проговорил Ян.
Он схватил ее за запястье, чтобы притянуть к себе, быстрым движением она освободилась и отпрыгнула от него, побежав в другой конец комнаты. Ян засмеялся.
— Какая скромница. Кто бы мог подумать?
— Как вы смеете! — выдохнула Диана.
— Это вы меня вынудили, — ответил он. — Иди сюда!
Он протянул к ней руки, и казалось, что его высокая фигура заняла всю комнату.
— Нет. — Прерывисто дышала ее грудь, трепетала под тонкими кружевами.
— Диана, я хочу тебя, — произнес он грудным голосом, полным желания.
Диана судорожно искала выход, лихорадочно оглядывая комнату, чувствуя себя в ловушке наедине с Яном в замке, где не было никого, кроме слуг, с которыми она не могла объясниться. Страх сковал ее, но гордость семьи Стэнлиэров заставляла держаться мужественно.
26 
