очень нудно 
101 
– Фу, вонища! И эти там были?
– Похоже на то. Все зверье в полном составе.
– Ужас какой! ...
Малыш стоял в окружении ребят и делал вид, что слушал рассказ Сечи о том, как они с отцом варили тройную уху на рыбалке. Краем глаза он наблюдал за двумя девушками. – Интересно, о чем они говорят? – С тех пор, как те подружились, у него не было практически ни одной возможности подойти к своему кумиру. Девушки не разлучались буквально ни на минуту. Даже с Майей такого не было! И что она нашла в этой татарке?! Малыш ощутил, как в нем закипает злость на Массагутову. – Достала уже! Дура черножопая. Прилипла как банный лист. Как тут к Наташке подкатить, когда эта от нее ни на шаг не отходит? – Малыш раздраженно передернул плечами и снова стал слушать про технологию вываривания рыбьих голов...
– Ну что, братаны, девок будем навещать? – Акела вопросительно смотрел на друзей.
– Да можно...
– Не, на фиг! – Черныш помахал рукой. – Светиться не фонтан. И так все чуют. Ничего, отлежатся сами.
– Да в общем да, не фиг баловать. Мы-то вон как огурчики!
– Ага, как помидорчики! Может, со штангой поработать?
– А что, легко!
Волки представили себя со штангой и стали посмеиваться. Впрочем, делали они это осторожно, стараясь не тревожить свои больные, сверхчувствительные головы.
Глава 28
Наташа сидела на опущенной крышке и глухо стонала. Широко раздвинув ноги и запрокинув голову, она упиралась локтями в стены туалетной кабинки. Между ее ног уютно пристроилась любимая подружка. Обхватив руками бедра сидящей, Элька с наслаждением вылизывала язычком раскрывшиеся нежные губки.
– О-о-о! ...
Терехова прерывисто задышала и выгнулась. – Элечка моя... милая... – Опустив руку, она с силой прижала голову подруги к себе. – Ой, как хорошо-то! Ой, как хорошо! ...
Та довольно заурчала и удвоила усилия, помогая себе головой. Наташа схватилась свободной рукой за грудь и стала пощипывать сосок, изнемогая от рвущегося наружу оргазма...
– Т-с-с-с!
Отдыхающие после любовных утех подруги испуганно замерли. Кто-то вошел в туалет. Послышалось недовольное бурчание дежурной воспиталки, что нечего экономить на свете. Щелкнул выключатель. – Ой! Ничего не вижу! – Шаги приблизились, чья-то рука подергала запертую дверь. – Гос-споди! Кто-то сидит ведь... – Девушки с замиранием сердца слушали, как непрошенная гостья зашла в соседнюю кабинку и уселась на унитаз. Тут же раздался звук громового пука. Подруги зажали рты ладонями. Не став искушать судьбу, они неслышно отомкнули задвижку и словно мышки проскользнули к двери...
– Наташа! А вот ты как думаешь, мы с тобой вообще нормальные?
Прижавшись лицами к спинкам кроватей, подружки-любовницы тихонько перешептывались, стараясь не разбудить соседок по палате.
– Не знаю, Элечка. Наверное, не совсем.
– А вот у тебя к Майке было что-то такое?
– Нет, никогда. А у тебя с Катей?
Массагутова замялась.
– Ну как... Такого точно не было. А вот целовались – да. Ну до того, как она с Хоршевым стала. Потом уже нет.
– А тебе вообще хоть один парень нравится?
– Не, вообще никто. Даже не думала ни разу. В шестом классе Филин ухаживал. Встретились пару раз, надоело. Больше вообще не хочу. А тебе кто нравился?
Немного поразмыслив, Терехова ответила:
– Даже не знаю. Шевчук вот вроде ничего. Слыхала, как он с Акелой дрался? Ведь знал, что тот сильней в десять раз, а не побоялся. Не то что те, сразу лапки кверху...
Напротив заворочалась в кровати Жанка Беликова. Подруги притихли на минуту, потом продолжили шептаться.
– Наташ, а вот Алешка Малышев эх по тебе и сохнет! Прямо глаз не сводит целый год. Он тебе вообще никак что ли?
– Да ну его! Какой-то ни рыба ни мясо. Чего пялится все? Давно бы подошел или записку прислал. Лямой какой-то. Да я все равно не стала бы. Не люблю трусов.
Наташа помолчала, потом вздохнула расстроенно.
– Знаешь, Эля, я тебе не говорила. Помнишь, я на последней перемене в туалет ходила?
– Угу, ходила.
– Представляешь, иду обратно. А там эти звери похмельные стоят, ржут чего-то. Видно, очухались немного и выползли в коридор. Прохожу мимо, а они так замолчали и глядят на меня, ухмыляются. Так неприятно стало. И этот, Акела чертов, вдруг подходит ко мне, цап рукой за талию! И поднял на воздух. – Ну что, красавица, куда спешишь? Я уже здесь!
Наташа содрогнулась, еще раз переживая эту сцену.
– Я ему говорю; – «Отпусти!». А он только смеется. И эти тоже ржут. А рожа у него... ужас! Глазенки узкие, злющие. Винищем разит – чуть не задохнулась. Я ему – отпусти, дурак! А он как сдавит ручищу – у меня чуть ребра не захрустели. Так больно! А он, гадина, меня в щеку – чмок! И шепчет на ухо: – «Мы с тобой еще поговорим!». Меня чуть не вырвало. Представляешь, Элечка, на виду у всех вот такое. И хоть бы кто слово сказал! Все отвернулись, как будто ничего и не было. А ты говоришь...
101 
