очень нудно 
134 
– Твоя мать никогда не разрешила бы тебе того, что я запрещаю! – отчеканил он. – Ревекка была послушной женой. Еще раз повторяю, Лиллибет Петерсен: я не желаю, чтобы «англичане» издали эту твою книгу. Немедленно дай им знать, что ты передумала!
– Я никогда не пойду на это, папа, – тихо возразила Лили. – Я хочу, чтобы моя книга была опубликована. И я не сделала ничего плохого.
– Ты не подчиняешься мне и говоришь, что не сделала ничего плохого?! Повторяю в последний раз: я запрещаю тебе публиковать эту книгу. И писать тоже! Ты будешь изучать Библию и выйдешь замуж, когда я найду тебе мужа. Это решено.
– Ты не можешь заставить меня перестать писать и не можешь выдать замуж против моей воли. Я не твоя рабыня, и я не в тюрьме!
– Ага, я понял! Ты хочешь убежать и жить с «англичанами», верно?! Этого тебе хочется, правда? – В голосе Генрика явственно прозвучали угрожающие нотки, но Лиллибет не собиралась отступать, хотя и знала, каков он в гневе.
– Вовсе нет! – храбро ответила она. – Я хочу остаться здесь, в нашем доме, с тобой и с братьями. Если хочешь, я буду жить здесь, пока не состарюсь, но писать я не перестану. Этого требует моя душа, понимаешь? Мне необходимо это как воздух!
– Для души необходим только Бог, и ничего кроме Него. Вот тебе мое последнее слово, Лиллибет: если ты издашь эту свою книгу, я не позволю тебе оставаться в моем доме. А сейчас ступай в свою комнату. Ужин я приготовлю сам. И еще – я не желаю больше слышать о бесовской книге! Надеюсь, тебе хватило ума не подписывать никаких бумаг?
– Я заключила авторский договор. – Лили по-прежнему говорила очень тихо, почти шепотом, но сейчас ее голос прозвучал неожиданно твердо.
– Тогда напиши в издательство, скажи, что ты передумала. Они не смогут заставить тебя публиковать книгу против твоей воли.
– А ты не можешь заставить меня ее не публиковать! – с горячностью возразила она. – Вот, я честно говорю тебе об этом. Я не хочу лгать и обманывать.
Генрик начал терять терпение.
– Ты никуда не выйдешь из этого дома, пока не разорвешь контракт. А если ты не подчинишься, я… я потребую, чтобы тебя отлучили от церкви и… и изгнали из поселка! Отправляйся к своим «англичанам», если ты так этого хочешь!
– Ты не заставишь меня уехать, потому что я этого не хочу! – почти выкрикнула Лиллибет. Никто из детей еще никогда не осмеливался перечить Генрику, поэтому, когда Лили вышла из комнаты и стала подниматься по лестнице к себе, старик буквально трясся от ярости. Сыновья слышали, как он с криком стучит кулаком по столу, и не показывались. Боясь попасть под горячую руку, они дожидались снаружи, пока буря немного уляжется. Мальчики понимали, что случилась какая-то беда, но никто из них даже не догадывался, в чем дело. И уж конечно, никому из них не могло прийти в голову, что их сестра написала книгу.
А Лиллибет уже сидела в своей крошечной комнатке. Она больше не сказала отцу ни слова и не вышла к ужину. Когда наступила ночь, она разделась и легла, но не спала, а все думала о своей книге, о Роберте, о контракте. Нет, решила Лили, она ни за что не станет разрывать договор. Несмотря на отцовский гнев, она решилась довести дело до конца.
Утром она все же спустилась вниз и как ни в чем не бывало занялась домашними делами. Отец не сказал ей ни слова. В течение нескольких дней он вообще не заговаривал о случившемся. Только в среду Генрик неожиданно спросил, написала ли она в издательство и потребовала ли остановить издание книги.
– Нет, папа, – тихо ответила Лиллибет. – Не написала и не напишу.
Он ничего не сказал, только покачал головой. Еще две недели Генрик вообще с ней не разговаривал, так что в конце концов доведенная почти до отчаяния Лиллибет отправилась за советом к Маргарет, поскольку та была в курсе происходящего. Генрик рассказал ей и о книге, и о глупом упрямстве дочери, которая не желала подчиняться освященному веками укладу. Подобная откровенность была совершенно не в его характере, и Лили могла объяснить ее только тем, что отец наконец-то надумал жениться на старой подруге матери. Давно пора, думала она по этому поводу.
– Ничего, – сказала ей Маргарет. – Генрик, конечно, упрям как осел, но со временем он успокоится и начнет рассуждать здраво. Разумеется, тебе нелегко приходится, но… Знаешь, у нас, женщин, есть одно секретное оружие – терпение. – Она лукаво улыбнулась. – Пусть мужчины бесятся и мечут громы и молнии сколько хотят; женщина, которая умеет терпеть, всегда добьется своего. В общем, полагаю – все будет нормально, нужно только немного подождать. Что касается твоей книги и всего, что ты сделала, то, я думаю, твоя мать тобой бы гордилась. Да, гордилась!.. – негромко повторила Маргарет, и Лили изумленно воззрилась на нее. Подруга матери всегда казалась ей слишком покорной и смиренной, и даже несколько туповатой, неспособной нарушить ни одного из правил, которые предписывали женщинам сидеть дома, воспитывать детей и во всем слушаться мужа. Она не ожидала, что Маргарет вот так просто возьмет и поддержит ее, пусть даже только на словах.
134 
