5 
Но Ронни сидел с опущенной головой, все еще красный, и отрешенно ковырял вилкой кусок курицы. Нет, ей нечего надеяться на помощь отсюда, в отчаянии подумала Лора, когда Дюпон обхватил рукой ее тонкую талию, побуждая подняться со стула.
Во всем этом была какая-то ужасная обреченность. Сердце Лоры забилось так сильно, что она почувствовала головокружение. Кэтрин сидела с окаменевшим лицом. Наклонившись, Матильда Миллс сказала что-то своему сыну, но он раздраженно пробубнил невразумительный ответ, продолжая жевать. Пол Бакли был поглощен разговором с отцом Ронни о проблемах игры в гольф.
Нахальный Жан Дюпон уводил Лору прочь от столика на площадку для танцев, и она ничего не могла поделать с этим.
Лилась неторопливая плавная музыка, огни были притушены, площадка пуста, если не считать какой-то приклеившейся друг к другу пары. Большинство гостей переместилось в буфет, лишь некоторые из них все еще сидели за столиками вокруг площадки. Пышная изгородь тепличных цветов, окружавшая место для танцев, была призвана продемонстрировать, что когда Элен Бакли делает что-то, она делает это со вкусом.
Худощавая рука Дюпона крепче сжала талию Лоры, и в тот же момент ее безвольная покорность неизбежному сменилась внезапно нахлынувшей волной раздражения.
Нет такого закона, который мог бы заставить ее делать то, чего она не хочет! Лора не хотела этого показного торжества и согласилась только ради матери. Но никто не может заставить ее танцевать с этим мужчиной. Каким бы безумием это ни казалось, но сама мысль о том, что элегантно одетый и красивый приятель Кэтрин прикасается к ней, прижимает ее к себе, приводила Лору в ярость.
— Я не хочу танцевать, — прямо заявила она.
Он слегка наклонил голову, темно-серые глаза с неторопливым одобрением скользнули по ее лицу, чувственный рот слегка дрогнул.
— Разумеется, хочешь, — тихонько сказал он, заключая ее в объятия. — Расслабься. Не надо бояться.
Бояться? Это слово резануло Лору.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — жестко проговорила она. — И думаю, вы тоже. — Лора почувствовала, как тепло его тела начинает проникать в нее, вызывая слабость в ногах, и ее охватила паника. Она инстинктивно сжала кулаки и уперлась ими в грудь Дюпона, впрочем, безо всякого эффекта. — Почему это я должна бояться? — требовательно спросила она слегка охрипшим голосом.
— Тебе виднее.
Он плавно вел ее в такт соблазнительно-медленному ритму музыки, но каждое движение его тела обжигало ее, словно огонь.
Это ощущение было непереносимо-возбуждающим. Шокирующим.
Она попыталась отстраниться, но властная рука удержала ее за талию, заставив еще больше приблизиться. Он наклонил голову и прошептал ей на ухо:
— Когда женщина проявляет смесь любопытства и страха по отношению к одинокому мужчине, причина может быть только одна. Тебе следует разобраться в этом.
Лора бессознательно вздрогнула. Разобраться? Что он хочет сказать? Это просто унизительно, почти истерически подумала она. Он почувствовал ее инстинктивный страх, уловил явную неприязнь и склонился к мысли, которая никогда даже не приходила ей в голову.
И потом, он не одинокий мужчина. Он здесь с Кэтрин. Мысли Лоры затуманились, непослушное тело против ее воли таяло в объятиях Жана Дюпона. Сейчас они были почти единым целым.
Сильная рука скользнула к ее затылку. Ловкие длинные пальцы начали нахально вынимать шпильки из ее аккуратной прически. Лора почувствовала, как тяжесть шелковистых волос падает ей на плечи, и безвольно закрыла глаза.
— Так лучше, — прошептал он. — У тебя великолепные волосы, не надо их прятать, малышка.
На мгновение Лора ощутила себя самой красивой и желанной женщиной в мире. Она чувствовала себя почти свободно, почти непринужденно…
Пока жар его губ не коснулся пульсирующей жилки у основания ее шеи. Она испуганно вздохнула, открыла затуманенные глаза — и страх вернулся опять.
Страх перед тем, что она только что чувствовала. Что-то бессознательное и примитивное проснулось в глубине ее существа и рванулось навстречу этому мужчине, который по двум важным причинам был для нее под запретом. Совершенно сбитая с толку, Лора открыла было рот, собираясь потребовать, чтобы он немедленно отвел ее к столику. Но…
Но вместо этого губы девушки откликнулись на властное прикосновение чужого рта, которое взбудоражило ее чувства, увлекло в водоворот темных желаний, где не было ничего, кроме примитивного биения крови и пульсации чисто греховных помыслов, которые пожирали ее сознание, лишали последних остатков самообладания и скромности, разжигали в теле глубокий внутренний жар.
5 
