17 
Кен прекрасно знал, что Анна преувеличивает и на ее насквозь пропитанной шоколадным ароматом фабрике полный порядок, однако у него и мысли не возникло вставить слово поперек. Во-первых, он не считал возможным вмешиваться в чужие дела, а во-вторых, не хотел уводить разговор в дебри. Ведь с самого начала у него было одно-единственное намерение: предупредить Анну о том, что их ближайшее свидание не состоится. Если бы она не перехватила инициативу, беседа давно бы закончилась.
— И это после всего, что случилось утром! — вдруг в сердцах воскликнула Анна.
Кен помимо воли насторожился. У Анны тоже что-то стряслось?
— Да? — с некоторой опасливостью произнес он.
— И главное, кто бы мог подумать! — с досадой произнесла она.
— О чем?
Анна по-прежнему слышала только себя.
— Во всяком случае, я была абсолютно уверена, что ничего подобного не произойдет.
— Гм… — глубокомысленно изрек Кен, постепенно теряя надежду на взаимность общения.
— Нет, разумеется, я знала, что время от времени подобное случается, — продолжала Анна. — То тут, то там похожие истории происходили. Но чтобы это случилось со мной!
— Умху… — вновь подал голос Кен.
— Ведь я обо всем позаботилась, приняла все меры предосторожности… И, конечно, надеялась на них!
Почти каждая тирада Анны заканчивалась восклицанием.
Что там у нее приключилось? — без особого интереса подумал Кен. После того что довелось сегодня пережить на операционном столе ему самому, любое другое происшествие представлялось не стоящей внимания мелочью.
— Но все мои старания оказались бесполезными, — пожаловалась Анна. — Такая досада, если бы кто только знал!
Кен подавил вздох нетерпения.
— Заранее сочувствую.
— Что? — Похоже, она наконец различила в трубке голос собеседника. Впрочем, данное обстоятельство не особенно повлияло на ход разговора. Общение так и осталось односторонним, потому что Анна тут же снова углубилась в себя. — Настолько все неожиданно… И обидно до чертиков! Я так надеялась на новую сигнализацию… Правда, сначала не хотела ее устанавливать, мне казалось, что и старой вполне достаточно, однако меня убедили в необходимости усилить охрану. Помню, я еще смеялась, что напрасно выбрасываю деньги, все равно сигнализация не пригодится. — Анна неожиданно умолкла, словно подумав о чем-то, затем сердито произнесла: — Получается, что я была права: она действительно не пригодилась!
— Сигнализация? — нахмурился Кен, поневоле поддавшись воздействию проснувшегося любопытства.
— Можно было и сэкономить на ней… Что?
— Ты упомянула про сигнализацию, — быстро произнес Кен, спеша задержать внимание Анны, пока оно не ускользнуло вновь. — С ней что-то случилось?
— Не знаю! — отрезала она. Потом, очевидно вспомнив, с кем говорит, издала короткий нервный смешок. — Ой, прости, дорогой! Я так издергалась сегодня…
— Так что же все-таки произошло? — нетерпеливо спросил он.
— О да, произошло! — гневно засопела Анна. — Еще как! Ночью из моего дома вынесли старинную бронзовую статуэтку, «Купающаяся наяда» называется. При этом сигнализация даже не тренькнула! Представляешь? — Вне себя от негодования, она добавила: — С тем же успехом я могла держать свою художественную коллекцию в сарае, где у меня хранится садовый инвентарь!
Кен усмехнулся. Теперь понятно, почему Анна мечет громы и молнии! С другой стороны, кто на ее месте остался бы спокойным? Анна показывала Кену упомянутую коллекцию, и он нашел ее весьма недурной. В частности, собрание картин содержало экземпляры, которым место было скорее в музее, — работы двух местных художников: Уильяма Этти и еще одного, подписывавшегося фамилией Мор. Творчество обоих уроженцев Шеффилда относилось к Викторианской эпохе.
— Из сарая бы точно ничего не унесли, — заметил он. — Вряд ли кому-то пришло бы голову искать художественные ценности в таком неподходящем месте.
— Это совет на будущее? — угрюмо спросила Анна.
И Кен понял, что, пожалуй, сейчас подтрунивать над ней не стоит — она не в таком настроении.
— Что ты! Я всего лишь пошутил. Прости, если мой юмор показался тебе неудачным.
Несколько мгновений Анна молчала, тяжело дыша в трубку, и Кен порадовался, что не относится к числу ее подчиненных: по-видимому, она едва сдерживала желание сорвать на ком-то злость.
А теперь скажи честно, парень, хочется тебе иметь такую жену? — внезапно прокатилось в мозгу Кена.
17 
