Последние отзывы

  56  

– Он предложил мне плыть с ним.

Бабушка М молчала, не подавая виду, что удивилась.

– Я всегда мечтал этим заниматься, – сказал Филипп. – Сейчас используются очень сложные инструменты, о которых сто лет назад и мечтать нельзя было. Я бы хотел на месте проверить кое-какие наши карты. Мне кажется – и Бенджамин со мной согласен, – что как раз в тех водах у нас могут быть неточности.

В тот вечер бабушка М пришла ко мне в комнату.

– Он твердо намерен плыть, – сказала она.

Вдруг она сделалась какой-то несчастной, какой я никогда ее прежде не видела.

– Я знала, что это случится, – продолжила она. – Это естественно.

– Вы не попытаетесь его остановить?

Она покачала головой.

– Нет. Я не должна. Это его жизнь. Его профессия. Он по-своему прав. Мы не можем стоять на одном месте. Он должен увидеть мир. Бенджамин тоже поплыл бы. Если бы он мог, сейчас он был бы счастлив. Филипп должен плыть. Я ждала, когда это случится.

– Мы будем скучать по нему… Очень.

– Это всего на год или около того. Но он вернется… и будет богаче, совершеннее. Да, я буду скучать по нему. Но у меня остаешься ты, моя дорогая. Я даже не могу передать тебе, какой отрадой вы, дети, были для меня.

Я же чувствовала себя растерянной и разочарованной. Мне так хотелось отправиться в плавание с Филиппом!

Если бы я могла строить планы с ним, я была бы так счастлива.

Я уже была готова предложить это Филиппу. Уже представляла, как изменится его лицо, когда он это услышит. Но теперь поняла, что должна остаться с бабушкой М.

Быть может, однажды я смогу повидать эти таинственные воды. Мне так хотелось найти Райский остров Магнуса.

Этого хотела Анна Алиса. И я.

Мне стало грустно.

Жизнь, казалось, превратилась в одно сплошное разочарование.

Одним ясным октябрьским днем мы с бабушкой М отправились в Саутгемптон прощаться.

Филипп с вещами выехал раньше. Он должен был провести на корабле пару ночей, прежде чем тот поплывет через моря и океаны, унося его к заветной цели.

Меня снедала грусть. Бабушка тоже была в печали. Но она верила, что поступает правильно, и, кажется, я с ней соглашалась. В первый раз Филипп надолго покидал дом… Если не считать школы, разумеется. Я вспоминала, какой одинокой я себя чувствовала, когда он уезжал на учебу. Но сейчас было в тысячу раз хуже!

Я помогала ему с приготовлениями, и в последние недели мы стали более близки, чем когда бы то ни было.

– Жаль, что ты не поплывешь со мной, – сказал как-то он. – Вот было бы здорово!

– Ах, как бы мне хотелось этого! Без тебя здесь будет ужасно скучно.

Филипп добавил:

– Я много раз хотел предложить тебе плыть со мной, но мы ведь не можем оба оставить бабулю, верно?

– Конечно, нет.

– Но ничего. Когда я найду остров, мы вместе сплаваем туда. Держу пари, бабушка М тоже не откажется.

– Возвращайся поскорее, – попросила я.

Он предложил мне сделать копию карты.

– Чтобы и у тебя такая была, – сказал он. – На всякий случай. Лучше иметь две, чем одну.

– Мне кажется, я могла бы ее нарисовать по памяти.

– Она должна быть точной.

– Хорошо.

Я сделала карту и была очень довольна своей работой. Когда я показала ее Филиппу, он одобрил мою работу:

– Идеально. Точная до последней детали. Спрячь ее в надежное место.

Я, не задумываясь, сказала:

– Положу ее в комод. – И меня охватило странное чувство, что точно такие же слова произнесла или подумала Анна Алиса, когда ей вручили карту.

И вот он покидал нас.

Мы с бабушкой М, бледной и грустной, стояли на краю дока и смотрели, как корабль скользит по воде, выплывая из гавани, пока Филипп махал нам с палубы.

Мы не сошли с места, пока корабль не скрылся из виду.

Жизнь сделалась однообразной и скучной. Потянулись бесконечные унылые дни. Бывая в саду, я часто смотрела на новое окно, которое появилось в стене дома, и иногда мне казалось, будто я вижу в нем лицо. Когда проводишь в одиночестве темные вечера в большом доме, полном теней, воображение поневоле начинает порождать причудливые образы.

Пришло Рождество. Мне хотелось, чтобы оно поскорее закончилось. Без Филиппа все было не так, и в такие времена мы особенно остро чувствовали, как нам его недостает.

Мы пытались поднять себе настроение. Говорили о подарках и прочих подобных вещах, но единственный подарок, которого мне хотелось, – это чтобы отворилась дверь и вошел Филипп.

  56