7 
— Вы англичанка?
— Да, мадам.
— Священник сказал, что ваш отец был известным писателем.
— Это верно, мадам.
— И он сказал, что его убили.
— Да, мадам.
Женщина помолчала, будто пытаясь вспомнить, что еще ей рассказывали про девушку.
— Значит, если я правильно поняла, вы хотите вернуться в Англию.
— Да, мадам.
— Тогда вы возьмете с собой мою дочь? Я хочу, чтобы она вернулась к своему отцу.
— К своему… отцу?
Атейла почувствовала, что, против ее воли, вопрос прозвучал удивленно.
— Да, к ее отцу. Лучше, чтобы Фелисити жила с ним. Мой граф не хочет, чтобы она оставалась здесь.
Тон женщины был красноречивее всяких слов.
— Сколько лет вашей дочери?
— Восемь. Из них три года она провела здесь, со мной, но теперь настало время ей возвращаться домой, в Англию.
— Куда я должна буду отвезти ее?
— В Рот-Касл. Ее отец — граф Ротуэльский, она должна быть с ним там, где родилась.
Чувствовалось, что бедная старается, чтобы ее голос звучал твердо, но она не справилась с волнением и печально сказала:
— Я буду скучать по ней! Ужасно скучать! Но вы видите, как я больна, а если я умру, граф вряд ли позволит ей вернуться.
Не зная что сказать, Атейла молчала. Больная заговорила снова:
— Вы должны постараться убедить Фелисити, что, раз она англичанка, она должна жить в Англии. Ей будет трудно привыкать к жизни, о которой она уже почти забыла. Пообещайте мне, что поддержите ее!
— Обещаю, — тихо ответила Атейла, — я сделаю все, что в моих силах.
— Да, ей будет очень трудно, но что же делать? Я знаю, рано или поздно ее простят и примут в семью. А вот я проклята навеки!
В голосе ее звучала несказанная горечь, и Атейла поняла, что женщина говорит отнюдь не о Божьем проклятии, а о том английском обществе, которое отвергло ее.
Передохнув, графиня продолжала:
— Вы должны забрать ее прежде, чем вернется граф. Он попытается помешать отъезду, а это только все усложнит.
Атейла застыла в изумлении, но решила, что сейчас не время задавать вопросы, и приготовилась выслушать дальнейшие указания.
Больная вновь откинулась на подушки, собираясь с силами. Затем слабым голосом она продолжила:
— Я дам вам денег. Дорога до Англии стоит недешево. Кроме того, вы будете получать жалованье.
Атейла открыла было рот, собираясь уверить даму, что ей ничего не нужно, кроме денег на дорогу, но потом, взглянув на ту красоту и великолепие, которое окружали владелицу виллы, решила, что имеет право не отказываться от того, что ей предлагают.
— Благодарю вас, мадам, — вслух сказала она. — Отец Игнатий, наверное, рассказывал вам, что разбойники, которые убили моего отца в пустыне, забрали все наше имущество. Так что, если вы доверите мне сопровождать вашу дочь, мне необходимо приобрести хоть какую-нибудь одежду.
— Одежду? Но это займет время, а я хочу, чтобы вы уехали завтра же.
— Я думаю, что найду себе что-нибудь на местном рынке, — пробормотала Атейла.
— Чепуха! У меня есть куча одежды. Вы довольно худая, уверена, она вам подойдет.
Не дожидаясь ответа девушки, графиня позвонила в колокольчик, который стоял на столике рядом с ее кроватью. Сейчас же в комнату вошла служанка-испанка.
— Послушай, Мала, — сказала ее госпожа, — у меня есть большой чемодан с одеждой. Я его так и не распаковала после приезда сюда. Здесь слишком жарко для тех вещей.
— Si, сеньора.
— Скажи чтобы его снесли вниз и положили Б коляску, да упакуй еще один чемодан, собери вещи, которые мне больше не пригодятся. На прошлой неделе мне прислали последнюю коллекцию из Парижа и еще одну пришлют в ближайшее время. Вот и оставь здесь только это, а все остальное упакуй. Понятно?
— Si, сеньора.
— Только, пожалуйста, побыстрее! Пусть все отправят завтра же утром, а лучше даже сегодня вечером, почтовым дилижансом. Да распорядись, кстати, чтобы подождали эту молодую леди. Пусть по пути завезут ее в миссию.
— Должна ли я упаковать шляпки и перчатки, сеньора? — тихо спросила служанка.
— Упакуйте все. У этой леди нет никакой одежды. У нее все украли, надо одеть ее с ног до головы. Ты поняла?
— Si, сеньора.
— Прекрасно, кстати, я избавлюсь от множества ненужных вещей. И скажи другим служанкам, пусть помогут тебе. У нас очень мало времени!
— Но… мадам, — запротестовала Атейла. — Это слишком много! Я не могу принять от вас таких дорогих подарков!
— Не глупите, — прервала ее дама, — вам они гораздо нужнее, чем мне, а времени у нас нет. Так что не спорьте со мной.
7 
