61 
- Ну и куда же ты загнала себя?
Движения, какими Лорд тьмы гладил волосы своей Надзирательницы, можно было назвать даже лаковыми, но те, кто видел сощуренные, темные глаза, так бы не ошиблись. Хотя кто его знает, этого Лорда.
- Нужен Лорд Снов, — посмотрел он на Верховного. — Только он может проникнуть туда, где она находится. И надо спешить. Возвращаться в Гнездо Драконов мне совсем не хочется. Тем более сейчас, когда ваша война выиграна.
Пристанище Лорда грез всегда хорошо охраняли, правда силами наемников, а не служителей, что вполне понятно, если хорошо их знать. Вот только для этого мужчины стражники не были помехой хотя бы потому, что тьма присутствует повсюду, и он мог спокойно выйти из тени широкой колонны, поддерживающей купол храма.
Само строение напоминало осколок дивного сна — изящное сооружение в окружении тихого парка, где даже птицы петь не смели. Огромный дворец, коим по архитектуре был храм, возвышался над деревьями только лишь своими изящными, кукольными башенками и блестящим куполом, под которым, по легендам, и лежит Лорд Снов. Резное кружево белого мрамора обрамляло многочисленны выступы и карнизы, оплетало окна и единственную дверь нежно лилового строения. А уж о том что пряталось за этими стенами и говорить не приходится — не зря посетители считали, будто сон начинается уже в этом храме. Вот только таковой была лишь оболочка самого главного, самого оберегаемого и лелеемого храма. Сам же он напоминал своего владельца. Если наивный проситель решит покинуть гостевую часть замка, выбравшись из плена мягких взбитых перин, то мог увидеть совсем другое. Узенькие неудобнее кельи послушников, грязные неоштукатуренные стены, низкие потолки — ведь зачем людям, служащим Лорду иллюзий и грез, заботиться об этом жестоком, избивающем, злобном мире, когда есть другой, светлый, радостный и счастливый? Или же наоборот — тонущий в крови, захлебывающийся в крике, стонущий под твоей пятой, мир — где только ты господин, судья и вершитель? Служителям безразлично… всё безразлично. С одинаковыми безжизненными лицами они проводят нового гостя и просителя в его покои, и выкинут в яму тело умершего от истощения жреца.
Сон. Это всего лишь сон…
Лорд Тьмы скривил губы, смотря на этих животных, ждущих очередной подачки. Когда же он потребовал привести к нему одного из верховных жрецов, они даже не испугались, хотя и не оспорили право вот так распоряжаться теми, кто приближен к самому Лорду Снов.
Их всегда было несколько — один спит и прислуживает своему Лорду в ином мире, другие же собирают информацию, следят за храмами, но прежде всего за неприкосновенностью тела своего владыки. А это не так уж и просто.
Дело в том, что в возрасте семи лет Лорд Снов начинает всё меньше и меньше времени проводить в яви, полностью погружая свое сознание в созданный мир. И в один прекрасный для него момент, просто не просыпается. Больше никогда. С этих пор за телом его аккуратно ухаживают, ведь даже за Лордами, воплощенными богами, рано или поздно приходит Хель, их бессмертная сестра. Недвижимые мощи омывают, излечивают от пролежней, кормят особыми растертыми составами, подающимися в желудок с помощью специальных приспособлений, оберегают от холода и жары, а так же любого ветра, грязи и всего, что может подорвать здоровье.
Для неподготовленного человека земное воплощение Грез — зрелище более чем отвратительное. Так выглядят разве что больные старики, чьи родичи решили продлить агонию несчастных хорошим уходом. Белая, полупрозрачная кожа, покрытая пигментными пятнами и струпьями, обтягивала костяк без единого намека на мясо; голый череп с уродливо заострившимися чертами и проваленным ртом; сильный запах благовоний и чего–то тошнотворно приторного. Впрочем, своё божество дозволяется видеть разве что верховным жрецам, но они и сами подчас выглядели не лучше.
Да, за Лордом хотя бы велся хороший уход, в отличие от его многочисленных жрецов. Их пустые, безжизненные взгляды давно уже стали притчей во языцех, словно они не здесь, словно оставили свои души в тех искусственных чужих мирах, променяв на нее короткую и сладкую сказку. Эти люди давно уже позабыли прелести яви, предпочитая прятаться от ней во снах, где именно они могут распоряжаться каждым своим движением, создавать, карать и миловать. Ведь никто не будет спорить, что мечтал стать однажды великим магом, или даже Верховным Магистром, под грозовым взглядом которого трепещут враги, короли пригибают колени, а красотки готовы на все, ради одного лишь благосклонного кивка. Такие притягательные, такие опасные грезы. И кто знает, очнешься ли ты от них, или однажды твое сердце просто остановится и сон рассыплется вслед за явью.
61 
