40 
Янси захотелось увидеть его немедленно, но только на следующий день, когда разрешили подняться, ей удалось увидеть его благодаря кузинам.
— Я должна увидеть Томсона, — тревожилась Янси. Пошатываясь, она поднялась на ноги. Все болело, но ее это не останавливало. — Мне придется опереться на тебя, — сказала она Астре.
— Погоди минутку, — попросила Астра и исчезла, а вернулась с креслом-каталкой. — Нужно поспешить, — сказала она, усаживая Янси. — Я стащила кресло в отделении рентгенотерапии.
Подоспевшая Фения сообщила, что к нему допускают только близких родственников.
— Это Янси Докинс, очень близкий друг мистера Уэйкфилда. Ей необходимо увидеться с ним, — сказала Фения.
Старшая медсестра посмотрела на троицу, окинув профессиональным взглядом бледную девушку в шелковом розовом халате в кресле-каталке.
— Вы двое ждите здесь, — приказала она, взявшись за кресло.
Будь у Янси силы, она непременно бы улыбнулась сестре, но она тревожилась о Томсоне, и ей было не до улыбок.
При виде его все в душе ее перевернулось. Он по пояс был накрыт простыней, весь в трубках и проводах.
Ее душили слезы, когда она протянула руку и нежно коснулась его руки, лежащей поверх простыни. Янси прикрыла ее своей ладонью и, понимая, что он в крайне тяжелом состоянии, от души желала, чтобы он во что бы то ни стало поправился.
— Прошло три минуты, — прошептала сестра, и Янси посмотрела на нее с немым вопросом в полных горя глазах. — Он борется, — все, чем могла утешить ее сестра, и, дав Янси взглянуть на него напоследок, она повернула кресло и повезла ее туда, где ждали Фения и Астра.
Последующие дни были для Янси сплошным кошмаром. Она старалась не плакать — это значило бы, будто она сомневается, что Томсон поправится.
Она дважды навещала его за эти дни и через своих сиделок узнавала о его самочувствии. Его мать постоянно бывала у него, и даже Гревилю удалось навестить своего шефа. Но он не знал о чувствах Янси к Томсону и при встрече с кузиной говорил больше о том, что руководство компании не считает ее виноватой. «Ягуар» списан, и все в порядке.
Но у Янси в памяти осталось лишь то, что она везла Томсона назад после того, как он проводил свою спутницу до двери ее дома. А что было потом — провал в сознании.
Но тревога за Томсона сводила ее с ума, хотя он пошел на поправку. Об этом сказала сестра, дежурившая в тот день, когда Янси очнулась. Как-то после завтрака она сообщила, что Томсон открыл глаза и, хотя все еще и пребывает в дремотном оцепенении, пришел в себя.
— Можно мне увидеть его? — чуть не вскричала Янси.
— Ты подводишь меня под монастырь.
— Меня не надо сопровождать. Мне с каждым днем все лучше. Доктор говорил, что в пятницу меня могут выписать, — я сама справлюсь.
— Тогда попытайся во время вечернего чая, когда все будут заняты.
Янси знала по опыту, что персонал больницы всегда загружен работой, но она не стала пререкаться и в нетерпении ждала, радуясь, что к ней никто не пришел. Приняв душ, расчесав волосы и слегка подкрасив губы, она будто непреднамеренно отправилась гулять по коридорам больницы.
Она заглянула в стеклянную дверь реанимационной палаты, и в ней все обмерло, когда на кровати Томсона оказался кто-то другой.
Янси взяла себя в руки, рассудив, что, если ему стало лучше, его могли перевести в другую палату. Она глубже запахнула полы халата и медленно, все еще испытывая боль во всем теле, отправилась на поиски.
Томсон лежал через две палаты от реанимации, в сознании, а Янси не знала, что сказать. Она приблизилась к нему.
— Думаю, на моей карьере водителя пора ставить крест, — сказала Янси, и радость переполнила ее, когда он улыбнулся ей.
— Янси, — проговорил он и, хотя выглядел измученным, похоже, обрадовался. Она подошла ближе, и ей пришлось присесть. Томсон протянул ей руку, и Янси подала свою.
— Слышал, что у тебя все в порядке, — сказал он, хотя разговор, похоже, отнимал у него последние силы. — Но…
— Я чувствую себя прекрасно, — кинулась она уверять, хотя казалось невероятным, что, едва придя в себя, он тут же справился о ней. Он улыбнулся, сжав ее руку. Янси потрясло до глубины души, когда она услышала его поддразнивание:
— А в какую переделку ты попала сегодня — сбежала из-под стражи?
Янси рассмеялась — кажется, одеяние выдало ее.
— Никуда я не попала, — мягко ответила она, радуясь тому, как он держится с ней. — Даю слово, — добавила она, понимая, когда его веки начали опускаться, что ей лучше уйти и дать ему поспать.
40 
