20 
Значит, Лэклен действительно имел в виду десерт. Тогда почему она разочарована, как ребенок, которому сказали, что Санта-Клаус не существует?
Лэклен улыбнулся и протянул ей блюдо.
– Я заметил, какими глазами вы смотрели на меня, когда на днях я лакомился пончиком. Если бы я уже не съел половину, вы бы, наверное, выхватили его и моментально проглотили.
– Вы очень наблюдательны.
Если бы он только знал! Когда Лэклен вошел в офис, она смотрела не столько на пончик, сколько на его губы, потрясенная тем, как сильно ей хочется слизнуть с них сахарную пудру и корицу.
– Я считаю, что утверждение, будто путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, несколько однобоко. Это относится и к женщинам. – Лэклен успел проглотить два пончика, и Кили рассмешил его энтузиазм. – Поэтому, сладкоежка вы или нет, налегайте.
Кили выбрала пончик с шоколадной глазурью и поклялась про себя, что он будет первым и последним. Она с удовольствием могла бы опустошить весь поднос, но тогда ей пришлось бы посещать тренажерный зал каждый день в течение недели.
Страх, который Кили испытала после соматогенной депрессии, последовавшей за резкой потерей веса, и страшное известие, что она не сможет иметь детей, служили ей постоянным напоминанием о необходимости питать свое тело, а не истязать его.
Кили наслаждалась каждой крошкой, которую подносила ко рту, регулярно занималась физическими упражнениями и принимала свою фигуру как данность. Жаль, что она не делала этого, когда была подростком.
– Если вы пытаетесь умаслить меня, то вы на верном пути.
Вытирая руки посудным полотенцем, Лэклен спросил:
– Почему вы во всем усматриваете скрытый мотив?
– Потому что у мужчин он обычно есть, – заявила Кили с таким видом, будто знала это из собственного опыта.
– Я не такой, как все мужчины.
Да, в этом он прав.
– Внешность обманчива, – буркнула Кили. Уж ей ли этого не знать!
– Что видите, то и получаете, когда речь идет обо мне.
Кили охватила его взглядом. Лэклен стоял, прислонившись к раковине; джинсы плотно облегали его бедра, черная спортивная рубашка с короткими рукавами подчеркивала широкую грудь и сильные плечи. Он греховно красив, подумала Кили.
Если бы она на самом деле получила то, что видит, ей бы исключительно повезло.
– И что же это?
Кили почувствовала, что должна сделать что-то, прежде чем возрастающее напряжение заставит ее совершить безумный поступок – броситься в его объятия, например.
Или, еще хуже, – направиться, как сомнамбула, прямиком в его постель.
– Очевидно, я мистер Совершенство. – Лэклен улыбнулся, но Кили заметила, что он переступил с ноги на ногу, словно ощущая некоторую неловкость. – Так вы, кажется, говорите.
Она вздохнула, жалея о вырвавшихся у нее словах.
– Я сказала это в минуту слабости, но не требуйте от меня повторения.
Лэклен пожал плечами.
– Не беспокойтесь, не буду. Оправдать такой титул было бы дьявольски трудно.
Пытаясь не обращать внимания на лихорадочное биение сердца, Кили прошла по кухне и остановилась перед Лэкленом. Два противоречивых желания боролись в ее душе: растаять, словно воск, в его руках или поспешно скрыться через заднюю дверь.
– Несмотря на удовольствие, которое доставляет мне этот разговор, я совершенно выбилась из сил. Сейчас мне лучше всего пойти спать.
Она не шелохнулась, когда Лэклен потянулся к ней. Хотя Кили не подумала, что ее слова могут прозвучать как приглашение, сердце у нее глухо забилось, а по телу пробежала нетерпеливая дрожь. Каждой напрягшей жилкой тела она предвкушала грядущее чувственное наслаждение.
– Приятных снов, – тихо произнес Лэклен, коснувшись ее губ нежным поцелуем, от которого у нее перехватило дыхание.
Прежде чем Кили успела моргнуть глазом, он на секунду прижал ладонь к ее щеке и ушел.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
«Тушь для ресниц при неблагополучных погодных условиях стекает. А большинство мужчин, которых я знаю, удирают при первом признаке чувства».
– Как прошел уик-энд?
Кили плюхнулась на диван рядом с Талией и прижала к груди подушку.
– Хорошо.
Талия подняла брови.
– А я думала, что рожденные под знаком Весов отличаются не только уравновешенностью, но и красноречием.
– Ну, что сказать? Он оправдал свою безупречную репутацию.
– В спальне или вне ее? – Глаза Талии загорелись от любопытства.
20 
