очень нудно 
117 
— Ануш, Загири, Тадж — все трое моих смертных детей уже давно умерли для меня, Калиг. Диллон правит Бельмаиром вместе с Синнией. Меня нет в их жизни. Все, что у меня осталось, — это Марцина, — сказала Лара.
— И Колгрим, — напомнил Калиг.
— Колгрим сын своего отца, — холодно и с горечью в голосе возразила Лара. — И Колл безусловно гордился бы им, ведь он — само зло, как и его отец. Так же очарователен, как Колл, но даже еще более хладнокровен и жесток.
— Не в твоих силах изменить или спасти его, — терпеливо повторил Калиг. — Он таков, каким должен был стать, но у него есть уязвимое место.
— Колгрим? Уязвим? — с недоверием переспросила Лара.
— Его мать — фея, любовь моя, с капелькой смертной крови в жилах. Вот в этом его слабость. Да, он сделает так, что в Хетаре воцарится Тьма, но гораздо опаснее будет его сын, так как кровь Юси приобретет в нем двойную силу, ибо передастся и от отца, и от матери, произошедших от Юси, — объяснил Калиг.
— Но если бы мы смогли предотвратить зачатие этого ребенка, — с надеждой произнесла Лара, — возможно, нам удалось бы расстроить планы Колгрима.
— Ниура предначертана ему Книгой Правления. Сначала считалось, что его избранницей должна быть Циарда, но ей не удалось исполнить свою миссию благодаря магии принцев-теней. Мы выиграли для Хетара столько времени, сколько было возможно после правления Иерарха. У жителей Хетара был шанс и время на развитие, однако они не только нисколько не продвинулись вперед, но и напротив, вернулись к своему прежнему образу жизни. Если Хетару и суждено когда-нибудь возродиться, то сначала он должен полностью погрузиться во Тьму и пережить все последствия своих неудач и проступков, — рассказывал Ларе Калиг. — Пока смертные не станут учиться на своих ошибках, они всегда будут обречены на неизбежную Тьму. Они разумные создания, но их эгоизм затмевает рассудок. И все же я верю, что они небезнадежны. Этот мир не единственный, где живут смертные. Их род распространен по всей Вселенной, любовь моя.
— А какие они в других мирах? Там они лучше? — спросила Лара.
Калиг кивнул:
— Да, в некоторых мирах они достигли прогресса, а в некоторых нет. А есть и такие миры, где смертные, как рассказывали мои соплеменники, еще хуже тех, что населяют Хетар, — сказал принц-тень. — Я не хочу, чтобы ты горевала по Хетару, Лара. Так же как и у тебя, у него своя судьба. Какое-то время ваши дороги пересекались. Теперь они разделились, и ты должна уйти вместе со мной.
— Когда? — спросила она его.
— У нас осталось совсем мало времени. Долг принцев-теней проследить и позаботиться об эвакуации всех представителей мира магии из Хетара. Колгрим не станет останавливать нас, так как в отсутствие прочей магии его собственная волшебная сила приобретает самый высокий статус.
— Марцина должна покинуть Хетар, Калиг. Прошу тебя, помоги мне осуществить это. Я не хочу контролировать жизнь своей дочери, но вместе с тем, ты же знаешь, как безрассудна, импульсивна и неосмотрительна она бывает. А Колгрим намерен оставить ее здесь. Ему нужна ее магия. Я знаю это! — Казалось, говоря это, Лара впадает в безумное отчаяние.
— Позволь мне поговорить с ней, любовь моя. Ты ведь знаешь, она любит тебя, а потому ты давишь на нее, — осторожно, но ласково сказал принц-тень.
Лара засмеялась:
— Нет нужды говорить мне то, что я и так знаю.
Калиг усмехнулся.
— Тебе нужно увидеться с матерью прежде, чем все феи покинут лес, — предложил он. — Не исключено, что это твоя последняя возможность и другой уже не будет.
— Я отправлюсь туда сегодня. — Лара кивнула.
Калиг обнял ее, привлек к себе, и чувственный любовный порыв охватил их. Ощущение разгорающейся страсти было знакомо и вселяло спокойствие. Они ласкали тела друг друга. От долгих сладострастных поцелуев шла кругом голова. Когда они, наконец, вместе достигли пика удовольствия, наслаждение их было непревзойденным. Еще какое-то время они лежали в сладком оцепенении, охваченные негой, пока Лара не взяла себя в руки и не встала с постели.
Калиг лежал, наблюдая, как Лара омывает свое тело. Как он любил его безупречные линии и изгибы! Она всегда была для него самым прекрасным созданием из всех, что ему приходилось видеть. Она надела простое свободное платье приятного зеленого цвета и подпоясала его витым серебряным шнуром. Свои золотистые волосы она заплела в одну великолепную косу.
117 
