Последние отзывы

  55  

— Мы выходим играть, — возразил Юстас.

— Разумеется, — сказала я. — Но исключительно в саду. Вам не хочется сменить обстановку?

— Нет, — отвечала Изабелла.

— Я не против, — одновременно с нею произнес Юстас; сестра одарила его испепеляющим взором, и мальчик слегка съежился. — Ну правда, — пробубнил он, ни к кому не обращаясь.

— Нынче уроков не будет, — решительно сказала я; последнее слово должно остаться за мною. — Нынче будет экскурсия. Это ведь тоже важно для образования, не так ли? Я всегда водила маленьких девочек в палату общин на дневную экскурсию в конце года, а один раз нас даже допустили на Гостевую галерею.

— Куда экскурсия? — с подозрением осведомилась Изабелла.

— В деревню, наверное, — сказал Юстас, уже заскучав.

— Боже мой, конечно нет, — сказала я. — Мы эту деревню сто раз видели. Хотите, я попрошу мистера Хеклинга запрячь коляску и отвезти нас в Норвич? Меньше двух часов пути, и мы полдня сможем любоваться городом.

— А что в Норвиче? — спросил Юстас.

— Наверняка много чего, — сказала я. Сама я в Норвиче была лишь проездом в первый вечер. — Там есть торговые лавки и лужайки. Музей-другой. Огромный городской собор. В библиотеке вашего отца я нашла книгу о Норвиче.

При упоминании отца Изабелла повернулась ко мне и слегка сощурилась. Я тотчас смутилась: быть может, она не желала, чтобы я пользовалась библиотекой. Или ей не по нраву, что я заговорила о ее отце. Однако из Годлин-холла меня гнало и его присутствие. Я сочувствовала бедняге, он несомненно заслуживал отдохновения мирной смерти, а не пытки в ужасном заточении под крышей дома, но меня наполняла неприязнью мысль о том, что он поблизости, с хрипом втягивает воздух, с трудом ест и за всеми его нуждами личного и прочего свойства следит миссис Ливермор. Пожалуй, во мне говорило бессердечие, но ведь я была молода. Лучше бы он лежал в больнице, а не в одном доме со мною, хотя дом этот и принадлежит ему. Противоестественно, полагала я, что обитаем мы здесь вчетвером, однако лишь трое изо дня в день видятся друг с другом.

— Еще в Норвиче есть замок, — продолжала я. — В одиннадцатом столетии его повелел выстроить Вильгельм Завоеватель. Можно погулять там и счесть это уроком истории. Тебе же наверняка понравится, Юстас?

— Да, — поразмыслив, кивнул он. — Очень-очень.

— Значит, договорились.

— Нам полагается быть здесь, — повторила Изабелла.

— А сегодня нас здесь не будет, — возразила я, встала и принялась убирать тарелки. — Приготовьтесь, а я поговорю с Хеклингом.

Я затылком чувствовала, как Изабелла из-за стола прожигает меня взглядом, но не желала оборачиваться. Через окно я взглянула в сад: из-за дерева появилась лисица, огляделась и спряталась за кустом. Позади меня тяжко замаячил призрак, надавил мягко, затем сильнее, словно чьи-то костяшки мяли мне мускулы, но едва я развернулась, все исчезло. Я сглотнула и поглядела на детей, выдавила улыбку, сделала вид, будто ничего не произошло.

— Вот так, — сказала я.

— Раз уж надо куда-то ехать, — сказала Изабелла, — я бы лучше съездила в Большой Ярмут. Если ехать совершенно необходимо, — прибавила она.

— В Большой Ярмут? — переспросила я, удивленная ее внезапным интересом. — Почему туда?

Она пожала плечами:

— Там пляжи. Можно строить песочные замки. Я всегда хотела туда съездить, но нам так и не удалось. Мисс Беннет обещала нас свозить, но не свозила. Солгала нам.

Я поразмыслила; собственно говоря, я и сама подумывала про Большой Ярмут, но отвергла эту мысль в пользу Норвича, предположив, что детям любопытно будет поглазеть на витрины городских лавок. Теперь же, поскольку Изабелла заинтересовалась, по справедливости мне надлежало уступить, и я кивнула.

— Вот и хорошо, — сказала я. — Можно, пожалуй, и туда.

— А как же замок? — возмутился Юстас, обиженно выпятив губу.

— В следующий раз, в следующий раз, — сказала я. — У нас с вами предостаточно времени. Может, съездим в Норвич на будущей неделе. А сегодня послушаемся Изабеллу и посетим Большой Ярмут.

И мы отправились в путь. Хеклинг довез нас до вокзала Торп, а оттуда мы доехали поездом за каких-то сорок минут, через Бранделл и Лингвуд; зелень полей пролетала мимо, и душа моя безмятежно воспарила. В Экле молодая мать с двумя маленькими детьми зашла в вагон, и я уже предвкушала возможность в кои веки побеседовать со взрослым человеком, но, как только двери захлопнулись, дети, мальчик и девочка, близнецы, если я не ошиблась, неизвестно почему разрыдались. Изабелла и Юстас наблюдали, как наша спутница утешает своих отпрысков, но слезы их высохли, лишь когда вся троица встала и ушла из вагона. Я возликовала, когда вновь наступила тишина.

  55