очень нудно 
72 
У нее на глазах выступили слезы, в горле встал ком.
– У меня совсем не было времени заниматься с тобой.
Занятая хлопотами по хозяйству, Элайза совсем забыла о своем черном ученике.
– Это ничего, – успокоил ее он. – Я все время читаю. Как выдастся свободная минутка, сразу за книжку. Мастер Уилл разрешил мне брать книжки из библиотеки. Иногда я мало что понимаю, но мне нравится ломать голову над непонятным.
– Это самый лучший способ учения, Шад. Не самый простой, но очень хороший… Я рада, что ты не забросил учение. Ты уж продолжай, не останавливайся, что бы ни случилось.
– Ни за что не остановлюсь, – горячо пообещал он.
Элайза смахнула с ресниц слезы и улыбнулась:
– Из всех моих учеников тобой я горжусь больше всего.
– Правда? – просиял подросток.
– Правда. – Она улыбнулась еще шире. – Знаешь что?
– Что, мэм?
– Сегодня жарко, так что давай устроим выходной. Пойдем на ручей и будем развлекаться.
– А мне с вами можно?
– Конечно, можно. Кто-то ведь должен приглядывать за маленьким Джонни.
– Не беспокойтесь, мэм, я с него глаз не спущу, – ухмыльнулся Шадрач.
Возвращаясь домой с полей, Уилл Гордон услышал смех и звонкие крики, доносившиеся от ручья. Гордон сразу догадался, в чем дело, но все же решил съездить проверить.
Элайза, сбросив ботинки и задрав юбки, стремглав бежала по мелководью, а за ней с отчаянными криками неслись Ксандра и Шадрач, осыпая учительницу фонтанами брызг. Маленький Джонни старался не отставать от них, хотя и не очень успешно.
– Трое на одного – нечестно, – сказал Уилл.
– Папа! – с восторгом завизжала Ксандра, Элайза обернулась и, увидев Уилла Гордона, почувствовала радостное волнение. Но молодая женщина давно научилась владеть своими чувствами и, сдержав себя, взглянула на Уилла с дружелюбной улыбкой.
– Я надеюсь, вы приехали для того, чтобы спасти меня от этих пиратов, – весело воскликнула она.
– Вовсе нет. – Уилл Гордон с серьезным видом осмотрел поле боя. – Но я помогу вам обратить их в бегство.
С неожиданной быстротой он бросился на шестилетнего Джонни, и тот, изобразив ужас, бросился наутек. Уилл шлепал по ручью, ничуть не заботясь о том, что у него промокнут сапоги. Элайза же в одиночку в два счета справилась с Ксандрой. Вскоре дети отступили с поля брани.
Взрослые загнали их в ловушку, к высокому берегу. Уилл схватил маленького сынишку и подбросил его в воздух. Джонни, закатываясь смехом, заорал:
– Ксандра, спасай меня!
Сестра бросилась на выручку брату, а Элайза, оставив союзника в беде, выбралась на берег, уселась на бревно и стала наблюдать за дальнейшим развитием событий. Уилл Гордон, с утра до вечера занятый хозяйственными делами, редко имел возможность пообщаться со своими детьми. Пусть вволю натешится.
Вымокший до нитки, он азартно возился с ними, разом помолодев на много лет. Какой он сильный, высокий, красивый, думала Элайза. Как приятно видеть его таким – беззаботным, веселым, счастливым.
Элайза так и сказала ему, когда они возвращались домой. Джонни и Ксандра сидели верхом на лошади, которую Уилл вел в поводу.
– По-моему, эта возня приносит вам не меньше пользы, чем детям, – сказала Элайза. – Нужно уметь хоть иногда забывать о тревогах и заботах, чтобы насладиться простыми радостями жизни. Без этого нарушится баланс бытия.
– Должно быть, поэтому вы и посвятили свою жизнь детям, – заметил Уилл, взглянув на высокую женщину в мокром платье, шедшую рядом с ним.
– Да, – тепло улыбнулась она.
– Дети очень любят вас, Элайза, – сказал он.
Они давно уже называли друг друга просто по имени, без «мистер» и «мисс». Элайза стала полноправным членом семейства Гордонов.
– Я тоже их люблю, – кивнула она.
Когда они были уже недалеко от дома, Уилл показал на всадника, скакавшего по аллее:
– У нас гость.
– Может быть, он везет хорошие вести от Джона Росса из Вашингтона.
Всадник и в самом деле привез вести из Вашингтона, но они были отнюдь не хорошими. Семнадцатого мая Конгресс Соединенных Штатов ратифицировал незаконный договор, а шесть дней спустя президент Джексон скрепил его своей подписью.
Произошло непоправимое.
Вечером, уложив детей спать, Элайза сидела в гостиной, проворно работая спицами, но мысли ее были далеко от вязания.
– Один голос, всего один голос! – возмущалась она. – Голосование прошло большинством в один голос! Если бы кто-то из членов Конгресса в последний момент передумал, все бы обошлось.
72 
