ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Обрученная во сне

очень нудно >>>>>

Королевство грез

Очень скучно >>>>>

Влюбленная вдова

Где-то на 15 странице поняла, что это полная хрень, но, с упорством мазохостки продолжала читать "это" аж до 94... >>>>>

Любовная терапия

Не дочитала.... все ждала когда что то начнётся... не понравилось >>>>>

Раз и навсегда

Не понравился. Банально, предсказуемо, просто неинтересно читать - нет изюминки. Не понимаю восторженных отзывов... >>>>>




  174  

Я глубоко вздохнула.

Затем скользнула руками вокруг его шеи и подалась вперед. Когда мои глаза начали закрываться, он сказал:

— С открытыми глазами. Я не твой Бэрронс, и никогда им не буду. Не то чтобы я этого хотел. Я Круус из Туата Де Дананн, Верховный Принц Двора Теней. А ты МакКайла Лейн О'Коннор, Королева Двора Света. Убеди меня, что в иной день ты выбрала бы меня своим супругом.

Я убедила его. Я много раз целовала его прежде, принимая его Истинное Имя на свой язык. Теперь я видела все так ясно: добра и зла не существует, есть лишь сила и выбор. Сила идет туда, куда ты хочешь, правильным путем или неправильным, светлым или темным.

И прежде чем он исчез, он передал мне Песнь Созидания, как и говорил, оставив свои последние слова повиснуть в воздухе.

Расскажи миру легенду о Принце Круусе из Двора Теней. Опусти поцелуй и опиши меня величественным. Хорошо управляй моими людьми, МакКайла.

Он вернул нам мир, вселенную.

Я поклялась, что так и сделаю.

Глава 58

Я не могу удержать это внутри.

Я должна это выпустить.[85]


Мак


Следующие три часа я просидела в «Книгах и сувенирах Бэрронса», стиснув зубы и делая все возможное, чтобы просто удержать песню.

Она не хотела оставаться во мне.

В тот момент, когда Круус передал ее мне, вторая половина мгновенно трансформировалась и соединилась с первой, как будто они могли существовать во мне лишь воедино, стирая все сомнения о том, как мне придется их крутить и соединять.

И заодно стирая мои беспокойства о том, как ее использовать.

Она хотела быть спетой. Она чувствовала страдания мира и жаждала его восстановить. Прямо сейчас, в это самое мгновение. И если бы я открыла рот, она просто вырвалась бы наружу мощным потоком.

Но я дала два обещания, которые собиралась сдержать: подождать четыре часа и рассказать миру легенду о Круусе.

Так что я сидела, крепко стиснув губы, удерживая все в себе, глядя на часы и стараясь вовсе не думать ни о чем. Мне чертовски хотелось пить. Кушать.

Попытайтесь удержать губы сомкнутыми на протяжении четырех часов. Это, черт подери, почти невозможно.

Я сидела неподвижно, медленно и ровно дыша, боясь, что могу рыгнуть или чихнуть. Удерживая рот закрытым с помощью руки, сдерживая зевки. Издавая забавные звуки в глубине горла, когда хотелось закашляться.

Думая о Бэрронсе. О своей сестре.

Однажды я потеряла их обоих и получила их обратно. Я никогда не была так счастлива, потому что я испила горе до дна, и это сделало мою радость лишь слаще.

Я собиралась вновь убить мою сестру и вполне возможно Бэрронса. И вероятно Кристиана.

Это нелегкий путь. Если я не пропою песнь, все существующее в итоге будет разрушено. Но пропев ее, я буду вынуждена убить своих любимых.

Я не доверяла себе увидеться с Бэрронсом. Я знала, что если бы он пришел посидеть со мной, и мы попытались бы провести последние часы вместе, я бы не удержала рот закрытым. И в тот самый момент, когда я его открыла бы, Бэрронс мог умереть. Да уж. Эти события я совсем не тороплю.

Но с Алиной я могла смириться, и я должна была увидеть ее. Она определенно умрет, и мне нужен был последний шанс попрощаться.

Я не могла говорить, но могла писать смс.

Алина, я в КиСБ, приди, пожалуйста.

Мой экран мгновенно вспыхнул.

Что случилось????!

Ничего. Обещаю. Просто приходи.

Она появилась через десять минут. Мы уселись на диване, и я отправляла сообщения, объясняя, что произошло, а она отвечала вслух.

И когда с разговорами было покончено, моя старшая сестра улыбнулась, обняла меня и сказала, что понимает, хоть поначалу и была растеряна. В конце концов, ее воспоминания обрели ясность.

Она знала, что умерла в той аллее.

Она рассказала мне о своих последних мыслях перед смертью. Вся жизнь не пронеслась перед ее глазами, как говорят люди. Она ни на минуту не задумалась о том, что она сделала или хотела сделать, или о деньгах, славе или успехе.

Единственное, о чем она думала в конце своей жизни — это любовь. Сказала ли она достаточно, показала ли достаточно, достаточно ли чувствовала. И когда процесс умирания стал совсем тяжелым, она нашла утешение в воспоминаниях о бескрайней любви, которую она познала, и боль исчезла, и она больше не боялась.


  174