очень нудно 
38 
— Как это? — удивилась Кристина.
— Во-первых, перестань с ними нянчиться, как с маленькими детьми, не допускай вольностей. Они должны знать свое место и свои обязанности. Только тогда они будут уважать тебя.
— Попробую. Я еще никогда не была лидером собачьей стаи, — шутливо призналась Кристина. Да и плохо представляю себя в роли деспота. У тебя это получилось бы лучше.
— Хочешь сказать, что я деспот? — Риккардо насмешливо поднял брови, глядя на жену.
— Ну, деспот это слишком сильно сказано. — Кристина заставила себя улыбнуться. — Пожалуйста, не делай выговора Лауре. Она подумает, что я жаловалась на нее.
— А следовало бы, — сказал он. — Ты избалуешь девчонку своей добротой. — Отобрав у нее собачьи поводки, он посмотрел на ее ладонь, где образовались красные рубцы. — Я сам отведу их в загон, а потом займусь твоей рукой. Иди в дом.
Кристина с удивлением смотрела, как послушно щенки затрусили рядом с ногой Риккардо без особых усилий с его стороны. Нет, похоже, в этом доме только один лидер стаи, подумала она.
— Надеюсь, ты не собираешься разлучить Бэра с Бетси? — спросила Кристина, поспешив следом за Риккардо.
Он остановился.
— Я не стану их разлучать, если ты согласишься доверить воспитание собак специальному работнику, которого я найму для них.
— Я согласна, если только работник не будет их мучить.
— Я найму специалиста-кинолога. Есть у меня один на примете. Он умеет обращаться с пиренейскими собаками. Кстати, — помолчав, сказал Риккардо другим тоном, — мне нужно слетать в Милан.
— Ты хочешь навестить свою мать?
— Возможно, я навещу ее, пока буду там. У меня есть в Милане дела.
— Ты долго там пробудешь? — У Кристины появилось сосущее беспокойство в области солнечного сплетения.
— Два-три дня, не больше.
— Когда ты летишь?
— Завтра.
— Я буду скучать по тебе, — с трудом преодолевая сухость во рту, сказала Кристина.
— Особенно по ночам, — заметил Риккардо с мимолетной улыбкой.
— Полагаешь, мне, кроме секса, от тебя ничего не нужно?
— Я полагаю, что пока он играет основную роль в наших отношениях. А может, так было всегда. — Он пожал плечами, прежде чем двинуться дальше в сторону собачьего загона.
Кристина пошла рядом.
— Ты хочешь сказать, что меня в тебе привлекал только секс и ничего больше? — взволнованно спросила она.
— Вероятно, ты внушила себе, что любишь меня. Было время, когда я и сам в это верил, — сказал Риккардо с горечью.
— Я разрушила твою веру, когда сбежала, — безжизненным голосом произнесла Кристина. Внутри нее словно что-то сломалось, может тот росток надежды, что все у них с мужем наладится. — Значит, ты по-прежнему считаешь, что я убежала с Джино Пинкерле, так?
— У меня нет иного объяснения твоего поступка, — признался Риккардо. — Он уехал в тот же день, не сообщив родным, куда направляется.
Что-то в его интонации заставило Кристину поднять голос в свою защиту.
— Ничто не могло меня связывать с таким человеком, как он.
— О его победах у женщин ходили легенды.
— Ты пытался провести собственное расследование, куда мог испариться этот человек из самолета, потерпевшего аварию?
— Нет. Все было и так очевидно.
— Почему ты не обратился в полицию за помощью, чтобы его разыскали?
— Никто не должен вмешиваться в личную жизнь.
— Хочешь сказать, что защитить репутацию жены означает вторгнуться в личную жизнь какого-то ловеласа? Или ты боишься испортить отношения с его родственниками? Почему? Может, они являются твоими партнерами по бизнесу?
Лицо Риккардо побагровело, и Кристина поняла, что попала в точку. Обвинение, которое прозвучало в его адрес, вызвало у него гнев.
— Специалисты считают, что твоя частичная амнезия объясняется твоим нежеланием вспомнить то, чего тебе не хочется вспоминать, — почти выкрикнул Риккардо, желваки ходили у него под скулами. Он увидел, как побледнело лицо Кристины, и умерил свой гнев. — Единственный способ доказать твою невиновность это разыскать Джино Пинкерле, чтобы он сам сказал об этом.
— Ну так ищи его! — закричала Кристина, дрожа всем телом от негодования.
— Я уже нанял частного детектива, которому поручил выследить его, — неохотно признался Риккардо.
Кристина почувствовала, что признание мужа возвращает ее к жизни. Однако ее снова начали терзать сомнения. А вдруг она и вправду была увлечена этим покорителем женских сердец? Как может она в чем-то быть уверенной, если ничего не помнит?! Ей хотелось стонать и плакать от чувства беспомощности, от приступа неуверенности в себе.
38 
