89 
– Щучка где? – спросила Маша у Жанны, вдруг почувствовав себя бесконечно усталой. Не нужно было сюда приезжать. Ну не передаст она материалы – и черт с ними, и пусть бы этот парк сгорел в аду. Тем более что, скорее всего, именно эта судьба его и ждет. Гончаров делал вид, что интересуется проектом парка, исключительно для того, чтобы пустить пыль в глаза Маше. А теперь, когда она уйдет, он все срубит и сожжет.
Потому что срубить и сжечь намного проще и дешевле.
– Босс ожидает ВАС наверху! – церемонно произнесла Жанна, а затем недвусмысленно смерила Машу презрительным взглядом, что стало противно и кисло во рту. Они все думают одно: «Вот, приехала любовница клиента. Вылежала себе место под солнцем. Тварь».
– Отлично, – бросила Мария и пошла вперед, гордо расправляя плечи. Главное, что она сама знает, что это не так. И теперь, когда она приняла решение уйти, никто и ничего не сможет испортить ее настроения. Никто и ничто… кроме…
– Кошкина, ты охренела? – Голос с лестницы зазвенел с убийственной громкостью. – Ты почему выкобениваешься? Ты почему Гончарову не позвонила?
– Борис Яковлевич, я тут по другому вопросу, – промямлила Маша, но голос ее предательски задрожал. Все-таки не такое частое явление, когда на нее в открытую кричат, да еще при посторонних людях. Борис Яковлевич в три шага слетел по лестнице вниз и подошел к Маше вплотную, уставившись на нее глазами маньяка-убийцы.
– По какому ты, к черту, вопросу? Отбрось все вопросы свои глупые и позвони Гончарову. Он с ума сходит! – Эта фраза была как гром среди ясного неба, она буквально поразила Машу. Все вокруг тоже замерли, а со стороны коридора на весь этот шум-гам из серверной пришел Степа. Он остановился, наткнувшись взглядом на Машу, а потом нахмурился. Она не звонила ему уже две недели. Черт его знает, что он мог подумать. Маша молчала, чувствуя, как паника все ближе подбирается к ее горлу, и что если ничего не сделать прямо сейчас, то станет намного хуже.
– Вы… вы не должны со мной так разговаривать, – промямлила она неуверенно, но Щучка был тертый калач, и такой ерундой его было не взять.
– Ты мне всех собак не вешай. Как хочу, так и буду говорить, я у себя в конторе. А ты своими выкрутасами мне весь бизнес рушишь! – Щучка явно позволял себе лишнее, не выдерживали нервы. Маша стояла, багровая от ярости и стыда, а все вокруг смотрели на это с изумлением и любопытством. Скандал – самое вкусное блюдо дня, и тут его подавали не так часто.
– Я ничего вам не рушила, – пробормотала Маша почти не слушающимся голосом, продолжая краем глаза следить за Степой. Неужели же и он тоже поверил сплетням, которыми все тут пропитались, словно противно-сладким сиропом? Вишенки для коктейлей, ей-богу. – Мы можем поговорить в вашем кабинете?
– Ты мне будешь указывать, что делать? Это моя фирма! Чем вообще твоя голова набита? Тебе дали такую возможность, живи и радуйся. Тебе чего не хватает? Трудно тебе, что ли, позвонить ему?
– Я никому не собираюсь звонить. Я пришла, чтобы уволиться. Принесла вам материалы по парку и по поселку, но они вам, я так понимаю, не очень-то нужны. Ведь не в этом была цель моего назначения, верно?
– Уволиться? – вытаращился Щучка.
– Да, уволиться. Я решила оставить бюро. И проект тоже. А еще у меня к вам есть серьезный разговор, я знаю, кто удалил с сервера все файлы, и знаю почему. Я повторяю, будет лучше поговорить у вас в офисе, – говорила Маша, и голос ее креп с каждым словом. Она увидела, как улыбнулся Степа, и помахала ему рукой. Остальные могут думать все, что угодно. Главное, чтобы Степа был на ее стороне. Остальное, как правильно заметил Соломон, тоже пройдет. Все бренно.
– Мария Андреевна! – воскликнул Щучка, вдруг побледнев. – Но вы не можете уволиться!
– Очень даже могу, – усмехнулась она. – Я уже уволилась.
– Нет-нет-нет. Позвоните Гончарову сейчас же. Прекратите весь этот нонсенс! – почти завопил Щучка. Маша замолчала в задумчивости, а потом тихо спросила:
– Что будет вам, если я не позвоню? Какая вам разница? Это что, каким-то образом отразится на вашей жизни? Что вам до этого?
– Это, между прочим, наш главный заказчик. И из-за тебя мы можем его потерять.
– Как так? Почему – из-за меня? Я – всего-навсего рядовой дизайнер, график. От меня ничего не зависит, меня легко заменить.
– Не делай вид, что ты не понимаешь, о чем я, – процедил Щучка сквозь зубы, но все его, конечно, услышали. Маша побелела от ненависти и омерзения.
89 
