очень нудно 
151 
Я не знала, чем могу помочь Гендерсонам, но Кэролайн была моей самой близкой подругой, и я чувствовала себя обязанной оказать ее родителям хотя бы моральную поддержку.
По пути в аэропорт я позвонила Феликсу, чтобы проинформировать его о новых чрезвычайных обстоятельствах.
— Что-то я никак в толк не возьму, что с тобой творится в последнее время! — рявкнул он, не тратя времени на сочувствие. — Или, может быть, тебе надоело работать в нашей фирме? Может, тебе эта работа вообще не нужна?
Выслушивать подобное от Феликса было обидно. Работать на «Сондерса, Филдза, Симмонса и Джонсона» мне нравилось, и до недавнего времени служебные обязанности всегда были для меня на первом месте. Феликс не мог этого не знать.
Что ж, в очередной раз подумала я, быть может, и впрямь настало время поменять место работы. Я была уверена, что сумею без особого труда найти новое место — при моей репутации любая, даже солидная, юридическая фирма приняла бы меня с распростертыми объятиями.
Потом я позвонила своему соседу-каратисту, объяснила ситуацию и попросила его подержать у себя Эми. «Нет проблем, — ответил «черный пояс». — Я возьму ее к себе, твоя собака будет меня охранять».
Не успела я убрать телефон, как Бобби на меня буквально насел. Он так настойчиво расспрашивал, все ли у меня в порядке, что я невольно подумала, уж не пытается ли он таким образом заставить меня позабыть об откровениях Зейны, о которых — и о ее словах, и о самой певице — мы по обоюдному молчаливому согласию не заговаривали.
И все же эта неупоминаемая речь стояла между нами, как физическая преграда, как высокий бетонный забор, хотя в лимузине, в котором мы ехали в аэропорт, я и Бобби сидели, почти касаясь друг друга.
Напрасно я позволила себе надеяться, что у нас может что-то получиться. Все-таки мы были слишком разными.
* * *
Как только Бобби осознал, что обладание гигантским отцовским наследством дает ему значительную власть, он начал учиться пользоваться этой властью, чтобы держать обстоятельства под полным контролем. Прекрасным примером для подражания была для него Лаки, но и от отца Бобби взял многое. Димитрий Станислопулос умер, когда Бобби был еще совсем ребенком; от него остались многочисленные фотографии, документы и видеопленки, изучая которые, Бобби безотчетно впитывал в себя отцовскую манеру держаться. Довольно скоро он выделил, как ему казалось, основные качества, делавшие Димитрия Станислопулоса тем, кем он был. Про себя Бобби называл их три «С»: стиль, самоконтроль и сочувствие — вот что это означало.
Лаки решала проблемы несколько иначе, но не менее эффективно.
Главное, и она, и Димитрий были людьми надежными, мужественными и упорными в достижении цели, оба твердо знали, чего хотят, и умели с честью выйти из самого сложного положения.
Бобби всегда хотел стать таким, как отец и мать. Понимая, что появился на свет в богатой семье, он, тем не менее, старался как можно меньше пользоваться привилегиями и преимуществами, которые давало ему состояние родителей. Другим его козырем была внешность, исключительная даже по голливудским меркам, но и эту карту Бобби не разыгрывал никогда, стремясь добиться цели иными достоинствами и умом. Он взялся за дела сам и преуспел. Во всяком случае, нью-йоркское «Настроение» было целиком его детищем.
Предметом тайной гордости Бобби было то, что с женщинами, которые ходили за ним буквально табунами, он всегда обращался деликатно, по-рыцарски. Даже охладев к очередной любовнице, Бобби старался расстаться с ней по-хорошему, ничем не обидев и не унизив. Именно так, считал он, должен поступать настоящий мужчина.
Но сейчас Бобби было не до джентльменства. Зейна выставила его своей игрушкой, марионеткой, которая и нужна-то лишь для того, чтобы исполнять все ее прихоти, и он был в ярости.
Еще больше, чем на Зейну, он злился на себя. Ущерб был нанесен, и как поправить дело, Бобби не представлял. Не успело последнее слово слететь с ярко-алых губ Зейны, как Денвер сразу изменила свое отношение к нему. Она вела себя с ним так, как будто они были едва знакомы и проводить время в его обществе ее вынуждают лишь обстоятельства. Правда, она согласилась лететь в Вашингтон на его самолете, но Бобби понимал — Денвер поступила так только по необходимости, а вовсе не потому, что хотела и дальше поддерживать с ним какие-то, пусть даже чисто дружеские, отношения.
151 
