очень нудно 
36 
— Эти люди — бывшие преступники, которые намерены сделать наш город менее опасным.
— И как именно они собираются это сделать? — проворчал Грегори, который был очень недоволен тем, что жена потащила его с собой на очередной благотворительный прием. — По-моему, наш город станет безопаснее только в том случае, если все эти типы совершат коллективное самоубийство.
Эвелин пропустила его слова мимо ушей.
— Видишь вон того парня? — спросила она, показывая на бородатого латиноамериканца в скверно сидящем костюме. На шее у него темнела затейливая татуировка зловещего вида, в ухе поблескивала золотая серьга.
— Вижу. Ну и что?
— Это бывший предводитель одной известной молодежной группировки. Он одумался, стал законопослушным гражданином и сейчас руководит общественным коррекционным центром. Там подросткам рассказывают, как не оказаться в уличной банде.
Слушая Эвелин, Грегори в очередной раз поразился тому, сколь неуместно звучат подобные слова именно в ее устах. Ну что она могла знать о подростковых бандах? Что она вообще знала о городской преступности? Абсолютно ничего, но это не мешало ей с умным видом изрекать банальности и повторять прописные истины, от которых лично его уже давно тошнило. Корчит из себя святую, с неприязнью подумал Грегори.
— Идем, я тебя с ним познакомлю, — безапелляционно сказала Эвелин.
Грегори не имел никакого желания знакомиться с бандитом, пусть и бывшим. Все его мысли были заняты собственными проблемами. Что ему делать с Кэролайн, с этой плаксивой идиоткой, которая даже не знает, как надежно предохраняться?
Эвелин, взяв мужа под руку, пересекла комнату и подвела его к мужчине в дешевом костюме.
— Познакомься, Рамирес, — сказала она хорошо поставленным голосом дамы, привыкшей вести благотворительные собрания. — Это мой муж, сенатор Грегори Стоунмен.
Рамирес наградил сенатора холодным взглядом, который был хорошо знаком Грегори. «Имел я тебя, белая свинья!» — вот что говорил его взгляд. Этот парень никак не был похож на человека, вступившего на праведный путь. Перед Грегори стоял рецидивист, который явился сюда в поисках новых связей и полезных знакомств.
— Рад с вами познакомиться, — произнес Грегори, губы которого сами собой растянулись в широкой, приветливой улыбке, которая так хорошо смотрелась на телеэкранах. — Жена рассказывала мне о той важной работе, которой вы занимаетесь на благо нашего города.
— Я делаю все, что в моих силах. — Взгляд Рамиреса забегал по сторонам. — Работа тяжелая, но я стараюсь.
— Отлично! — воскликнул Грегори, взмахом руки подзывая официанта. Ему необходимо было срочно выпить.
— Да-да, — поддакнула Эвелин, теребя на запястье тонкий браслет с бриллиантами. — Рамирес очень старается, и наш долг — помочь ему в его благородной работе. К сожалению, в настоящее время в городе действует только один такой центр, а ведь так важно удержать подростков от преступлений. Сейчас нам нужно собрать дополнительные средства, чтобы открыть еще несколько таких же центров для молодежи, и в качестве первого шага я предлагаю организовать большой благотворительный концерт с участием известных певцов и музыкантов. Рамирес считает, что мы сможем привлечь к этому нескольких знаменитых рэйпистов…
Рэйпистов! Грегори едва не подавился. Определенно, Эвелин жила в каком-то другом мире. Это же надо — назвать рэперов рэйпистами!
— Любая помощь будет очень кстати, — сказал Рамирес. — Может быть, вы, сенатор, заглянете к нам завтра — посмотрите, чем мы занимаемся?
«Как же, — подумал Грегори. — Именно так я мечтал провести свой единственный выходной день».
— Я постараюсь, — сказал он. — «Но не обещаю, — добавил Грегори про себя. — Даже наверняка не обещаю».
Теперь Рамирес не отрывал взгляда от браслета Эвелин, и сенатор почувствовал, как по спине пробежал неприятный холодок. «Надеюсь, этот тип не знает, где мы живем», — подумал он.
* * *
Нелли Фортуна занимала квартиру на той же лестничной площадке, что и Кэролайн. Она была очень стара — ей было далеко за восемьдесят — и совершенно одинока. Все ее родственники давно умерли, подруги тоже. В целом свете у нее не было ни одного близкого человека.
Когда-то очень давно, в другом веке, в другой эпохе, Нелли Фортуна была прелестной восемнадцатилетней девушкой, восходящей звездой кино, и жила в Голливуде, в огромном особняке своего «друга» — стареющего продюсера-миллионера. Тогда, в тридцатых годах прошлого века, миллионеры были важными птицами, говорила Нелли. Нынче нужно ворочать миллиардами, чтобы хотя бы приблизиться к миллионерам той поры.
36 
