17 
У Демоса немного отлегло от сердца. Он откинулся на спинку кресла.
— Думаю, ей будет что сказать по данному поводу. Она не произвела на меня впечатление девицы, отчаянно стремящейся под венец.
— Заспешит, так как Спирос, похоже, в случае ее отказа лишит дочь состояния.
— Слушая тебя, я снова начинаю верить, что на дворе Средние века.
— Мы в Греции, — ответил Эдвард так, словно это все объясняло. — Так что я уверен: свадьба наверняка состоится.
— Помолвка, может, и состоится, — поправил его Демос, — но не свадьба. И кто счастливый жених?
— Ангелос Фотопулос.
— Кто? — не поверил своим ушам Демос. — Этот слизняк?! Неужели Паранусис хочет заполучить такого зятя?
— Даже если и слизняк — не могу об этом судить, так как лично не знаком, — невозмутимо сказал Эдвард, — но происходит он из семьи с хорошей репутацией и деньгами.
Демос вспомнил выражение отвращения, появившееся на лице Алтеи, когда к ним приблизился Ангелос. Даже если их в прошлом что-то и связывало, замуж за него Алтея точно не пойдет!
— Спасибо, что сообщил, — коротко сказал Демос и, попрощавшись, положил трубку.
Несколько минут он наблюдал, как садится за горизонт солнце, смотрел на сверкающую гладь воды, на покачивающиеся на волнах четыре яхты — свидетельство его успеха и благополучия. Но почему-то сейчас их вид не вызвал в нем прежней гордости.
Демос размышлял. Да, его жизнь отчего-то снова стала пуста. Как и предсказывал Эдвард, ему надоели вечеринки и внешний лоск. Но приковать себя к женщине, возможно, до конца своей жизни? Снова взвалить на свои плечи ответственность, от которой восемь лет назад его избавил Ставрос Лейкос, женившись на его матери и заняв его место главы семьи — статус, в котором сам Демос добровольно пребывал с двенадцати лет?
Глава 4
Голоса раздавались из кабинета. Первый принадлежал ее отцу. Второй — негромкий, но уверенный, от которого ее тело вмиг напряглось, — принадлежал Демосу Атрикесу.
Два дня назад отец предупредил Алтею, что больше не намерен мириться с ее образом жизни, но пока все было по-старому. Алтея вдруг поняла, и от этой мысли ладони ее взмокли. Возможно, после этого разговора все изменится…
Тряхнув волосами, она решительно направилась к кабинету и распахнула дверь.
— Алтея, — произнес отец, как будто довольный ее появлением. — Думаю, представлять тебе Демоса Атрикеса не имеет смысла.
Демос, стоявший до этого момента к ней спиной, повернулся и улыбнулся ей одними уголками губ. Глаза его, как и в последнюю их встречу, были холодны и непроницаемы.
— Да, мы знакомы. Не знала, правда, что тебя связывают с ним дела, — уколола она отца.
— До этого дня меня с господином Атрикесом действительно ничего не связывало. — И ее отец довольно улыбнулся.
От этой улыбки у Алтеи неприятно засосало под ложечкой.
— Ты со мной не поделишься? — спросила она, стараясь, чтобы ее голос не выдал охватившего ее беспокойства.
— Вообще-то дело касается тебя. Демос пришел предложить тебе свою руку и сердце.
— Что?! — Ее глаза метнулись к Демосу, но он лишь едва заметно улыбнулся.
— Ты хочешь, чтобы я вышла за него замуж? — спросила она с возрастающим изумлением.
— Да, — кивнул ее отец. — И ты поступишь благоразумно, если примешь его предложение.
Демос предлагал ей выйти за него замуж? Алтея покачала головой, отказываясь верить услышанному. Она испытующе взглянула на Демоса, но на его лице по-прежнему не отражалось никаких эмоций. Да, любопытно было бы узнать, что толкнуло его на этот поступок, но, что бы это ни было, это явно не любовь.
— Да, это было бы благоразумно, — протянула она, — но, к счастью, благоразумие не входит в число моих добродетелей.
Демос широко улыбнулся. Алтея почувствовала раздражение и вздернула подбородок. Что ж, Демос может развлекаться, но не за ее счет!
Лицо ее отца, наоборот, помрачнело.
— Алтея, надеюсь, ты не забыла наш последний разговор? — чеканя каждое слово, произнес Спирос.
— А разве я до сих пор не твоя девочка? По-моему, ты только об этом мне и говоришь.
— Я пересмотрел свою точку зрения. Ты уже не девочка, как бы мне этого ни хотелось. Пора тебе наконец повзрослеть.
— И именно поэтому ты решил выдать меня замуж? — саркастически осведомилась Алтея. — А если я все же откажусь?
Ее отец побагровел, на лбу его вздулись голубые жилки. На секунду Алтее показалось, что сейчас с ним случится сердечный приступ, но в эту минуту ей было все равно: боль и гнев раздирали ей грудь. Он опять предал ее! Выдать ее замуж, даже не спросив согласия! И он еще называет себя ее отцом?
17 
