12 
— Еще нет. Даже потерпев крах, премьер-министр Дизраэли продолжает цепляться за свое кресло. Сейчас рассматривается очень важный для парламентской реформы законопроект. По нему предоставляется право голоса людям, которые раньше его не имели, и разбиваются некоторые крупные избирательные округа на более мелкие.
— Изменятся избирательные округа? — эхом отозвалась встревоженная Розина. — Ваш и папин?
— Как вам известно, за ним закреплен Восточный Грэдли, а за мной Западный. Теперь появится новый округ — Южный Грэдли, сформированный частично моими и частично его избирателями. Однако нам ничего не грозит. Жители Грэдли единодушно поддерживают нашу партию, и, кого бы ни назначили кандидатом от нового округа, он без труда получит место в парламенте. Дело в том, что этот закон нужен обеим партиям, и они не распустят парламент, пока его не примут. Тогда за победу в выборах будут бороться уже по новым правилам.
— Как досадно, что приходится ждать.
— Будьте терпеливы, горячая головушка. К осени будут вам выборы. Ваш отец доволен задержкой, поскольку она дает нам время подготовиться, а не втискивать все в три недели, как это бывает с большинством предвыборных кампаний.
Последовало несколько неловкое молчание, и сэр Джон добавил:
— Так как наши округа находятся по соседству и многие планы мы разрабатываем вместе, ваш отец любезно предложил мне погостить в вашем доме, пока не пройдут выборы. Надеюсь, вы не возражаете?
Было время, когда возможность видеть сэра Джона каждый день привела бы Розину в восторг. Теперь же он казался девушке одним из врагов и заслуживал почти такого же сурового порицания, как и мужчина, погубивший ее подругу.
Но решать было не ей, поэтому она вежливо ответила:
— Я бы ни в коем случае не стала перечить распоряжениям отца. Совершенно уверена, что он сделал мудрый выбор.
Сэр Джон вздохнул.
— Боже правый. Предчувствую, что лето будет очень холодным…
Розина ничего не ответила, а через несколько минут поезд остановился на лондонском вокзале. Проблема найти кеб избавила молодых людей от необходимости продолжать разговор.
Через час они остановились у большого дома в фешенебельной части Лондона, называемой Белгравия, где жили Кларендоны.
Родители встретили Розину с радостным изумлением. Сэр Джон объяснил, что девушка стала свидетельницей неприятного инцидента в школе и ее отослали домой, чтобы она пришла в себя. Затем он тактично оставил Кларендонов и поднялся к себе в комнату.
Горничная подала в библиотеку чай с пирожными, и Розина с жадностью принялась за еду.
— Сэр Джон поживет у нас некоторое время, дорогая, — объяснил отец.
— Да, папа, он уже сказал мне.
— Думаю, тебя это порадует, — с лукавой улыбкой добавил он. Сэр Элрой был наблюдательным и добродушным человеком.
Однако теперь ему пришлось признать, что прежняя его девочка исчезла. Теперь на него с холодным удивлением взирала исполненная достоинства молодая женщина.
— Неужели, папа? Почему ты так думаешь?
— Ну, я знаю, что он всегда тебе нравился.
— Я всегда была с ним вежливой.
— Полно, только не говори, будто ты не замечала, что он очень красивый молодой человек, — шутливым тоном сказал сэр Элрой.
— Меня его внешность нисколько не интересует.
Перед лицом этой царственной, оскорбленной особы сэр Элрой сообразил, что оступился, хотя и не понял, в чем его ошибка.
— Э… я просто хотел сказать, что… когда юная леди… то есть…
Он смолк, и наступило неловкое молчание. Розина схватила отца за руки.
— Папа, дорогой, позволь попросить тебя никогда больше не вести подобных речей. Если об этом узнает сэр Джон, мое положение сделается невыносимым.
— Кроме того, это будет совершенно неуместно, — вмешалась мать. — Уверена, сэр Джон блестящий молодой человек, по-своему очень хороший, но…
Леди Кларендон нахмурилась, показывая, что питает в отношении дочери гораздо более высокие амбиции. В то же время она едва заметно кивнула Розине, давая знать, что сама разберется с отцом. Сэр Элрой, поставленный на место своими дамами, покорно смолк.
Когда все выпили по чашке чая с ячменными лепешками, натянутость прошла и хозяин дома почувствовал, что можно снова заговорить.
— Следующие несколько месяцев обещают быть очень насыщенными, и я рад, что ты будешь дома, когда мы всерьез начнем предвыборную кампанию.
12 
