3 
— Учитывая, что мой папа член парламента, она относится к этому с пониманием. Кроме того, мужчина, которого она любит, тоже занят политикой или намерен ею заняться.
— Боже правый! Кто он?
Но Розина покачала головой.
— Я не могу вам этого сказать. Это не мой секрет. Я не должна была называть вам даже ее имени и не сделала бы этого, если бы как следует подумала. Прошу, забудьте.
— Хорошо. Но ради ее блага я надеюсь, что у этого человека есть деньги.
— У него их нет, — со вздохом сказала Розина.
— Тогда на что они собираются жить? — потребовал ответа сэр Джон. — Даже если он пробьется в парламент, ему не будут платить. Члены парламента не получают жалованья, а значит, ему понадобится еще одна работа. Возможно, он юрист или что-нибудь в этом роде?
Отец Розины многие годы успешно сочетал прибыльную юридическую практику с заседаниями в палате общин. Сам же Джон Кросби был состоятельным землевладельцем, и проблема заработка перед ним не стояла.
— Он не юрист, — со вздохом отозвалась Розина. — Хотел им стать, но провалил экзамен на адвоката. Его тогда подвело здоровье, — поспешила добавить девушка, — он не виноват.
— Не важно, кто виноват, — твердо ответил сэр Джон. — Факт остается фактом: у него нет дохода и нет возможности получить его, пока не сданы экзамены. Он может попросить о пересдаче?
Розина покачала головой.
— Он провалился с треском, — ответила она. — Ему сказали, чтобы он не возвращался.
— Богатые родственники?
— Дядя выделяет ему скромные суммы, но все больше и больше им недоволен.
— Неудивительно. Судя по всему, племянник ему достался бесхарактерный.
— Это несправедливо, — вспыхнула Розина. — Вы никогда не знали ни болезней, ни бедности. Как вы можете судить о его ситуации?
Сэр Джон с любопытством посмотрел на собеседницу.
— Я думал, в него влюблена мисс Дрейкотт, а не вы.
— Как вы смеете?! Я даже ни разу не видела его.
— Прошу прощения. Мне не следовало этого говорить.
— Разумеется, не следовало, — сердито сказала Розина.
Она никак не могла понять, почему все ее встречи с сэром Джоном оканчивались ссорой. Когда его не было рядом, она грезила им. Когда он был с ней, она только и замечала, что его возмутительное поведение.
— Давайте забудем о моих грехах, — произнес он почти умоляющим голосом, — и вернемся к нашему герою. Как же он получит доход, чтобы жениться на вашей подруге? Нет, я, конечно, не говорю, что и женщина в здравом рассудке не захочет связать себя с таким… ладно, ладно, — осекся он, заметив, как гневно сверкнули глаза Розины.
— Возможно, он найдет богатого покровителя, — сказала Розина, с трудом сдерживая себя.
— Он уже кого-нибудь нашел?
— Не думаю.
— Тогда ему придется жениться ради денег.
— Что за мерзости вы говорите? — вновь вспыхнула Розина.
— Милая моя девочка, я всего лишь пытаюсь предупредить об опасности. Если леди, которая вам, похоже, дорога, надеется, что этот человек женится на ней, вам обеим следует знать, что это очень маловероятно.
— Но они любят друг друга! — воскликнула Розина. — Вы бы видели, какие письма он ей пишет!
— Не отказался бы взглянуть, — угрюмо произнес сэр Джон. — Сдается мне, что он негодяй.
— Вы ничего о нем не знаете, — со злостью выпалила Розина. — Он любит ее искренне, преданно, пылко…
— Достаточно сильно, чтобы отказаться от своих амбиций? Ибо ему придется это сделать, если он нигде не найдет финансовой поддержки.
— До этого не дойдет, — твердо сказала девушка. — Он найдет покровителя, они поженятся…
— …А добрая фея появится, махнет волшебной палочкой, и заживут они счастливо, — насмешливо добавил сэр Джон. — Мое милое дитя, вы витаете в мире романтических фантазий. Реальный мир суров, и я боюсь, что ваша подруга больно обожжется.
— Говорю вам, они любят друг друга, — упорствовала Розина.
— Ах любят, — ответил он, пренебрежительно махнув рукой.
— Да, и незачем так ухмыляться.
— Я не ухмыляюсь, но думаю, что мы слишком много сваливаем на плечи «любви», причем такого, что она не способна нести. До поры до времени любовь — это очень мило, но полагается на нее только глупец.
В голосе сэра Джона послышалась предательская горечь. Розина удивленно на него посмотрела.
— Но ведь мы говорили о женщине, — медленно произнесла она.
3 
