очень нудно 
26 
— Полтысячи долларов, — покачал головой Бобби. — У тебя было столько? Откуда?
— Я украл их у отца из ящика стола. Другого способа достать эти деньги у меня не было.
— Понятно. — Бобби кивнул. — Ну и что было дальше?
— Дальше? Ну, во — первых, мы оба жутко переволновались…
— Ничего удивительного, — вставил Бобби.
— В общем, я отдал деньги и стал ждать. И вдруг дверь в комнату, в которой я сидел, отворилась и вошла эта старая карга. В руках она держала большую корзину, а в ней лежал мертвый ребенок. Мой ребенок! Он был весь в крови, а эта тварь специально сунула корзину мне под нос, словно гордилась своей работой. «Видишь? — сказала она. — Все сделано как надо».
— Вот черт!..
— Этого зрелища я не забуду, наверное, до конца моих дней, — сказал Эм-Джей, качая головой. — Я тогда чуть в обморок не хлопнулся. Помню только, мне очень хотелось поскорее оттуда убраться, но я не мог бросить Сьюки. Наконец она вышла, я посадил ее в машину и повез домой, но по дороге у нее открылось кровотечение. Ей было очень больно, она кричала и плакала, и я растерялся. Я позвонил отцу, он положил ее к себе в больницу и… и я думаю — он ее спас. — Эм-Джей немного помолчал. — Этот ребенок мне потом долго снился, — добавил он после паузы. — Это был мальчик. Мой сын.
Бобби покачал головой.
— Почему же ты ничего мне не сказал? — снова спросил он.
— Мне было стыдно, — признался Эм-Джей. — К тому же не хотелось лишний раз вспоминать весь этот кошмар.
— Я тебя отлично понимаю, — кивнул Бобби и внимательно посмотрел на друга. — Но, я думаю, тебе придется рассказать обо всем Кэсси. Может быть, тогда она лучше поймет, что́ ты чувствуешь.
— Кэсси ничего не должна знать! — воскликнул Эм-Джей, яростно тряся головой. — К тому же я не хочу снова рассказывать эту историю. Достаточно того, что я поделился ею с тобой.
— Но ведь тогда тебе было всего шестнадцать, — возразил Бобби. — Кэсси — неглупая девушка, она не станет тебя ни в чем обвинять.
— Может, и не станет, — уныло отозвался Эм-Джей. — Но мне все равно бывает не по себе каждый раз, когда я думаю о том, что натворил. Это было неправильно… совершенно неправильно. И я не хочу, чтобы подобное повторилось.
— Я тебя понимаю. — Бобби кивнул в знак сочувствия. — Но, может быть, пора как-то… Ну не знаю. Не смириться, просто подойти ко всему этому рационально?
— Я знаю, что теперь мне придется с этим жить, — сказал Эм-Джей решительно. — Что сделано — то сделано. Но я не допущу, чтобы это повторилось. Никогда.
— Тогда ты тем более должен рассказать все своей жене, — настойчиво повторил Бобби. — Вот увидишь, она тебя выслушает и примет правильное решение.
— Ты не знаешь Кэсси. — Эм-Джей мрачно усмехнулся.
— Тогда заставь ее тебя выслушать, — сказал Бобби. — Сдается мне, что другого выхода у тебя просто нет.
Глава 7
Арман Джордан каждый день обедал с кем-нибудь в ресторане и каждый раз выбирал новое место и нового гостя. Платил он тоже всегда сам, так как не желал чувствовать себя перед кем-то в долгу. Себя Арман считал по-настоящему важной персоной и стремился к тому, чтобы ни у кого не возникло и тени сомнений на его счет.
Сегодняшний обед он, однако, ожидал с куда бо́льшим, чем обычно, нетерпением. Еще бы, ведь его гостем был сам Мартин Константайн. Как приятно, думал Арман, будет сидеть с ним за одним столом и вспоминать утреннее приключение с очаровательной шлюховатой Ноной.
Мартин был его основным конкурентом в сфере недвижимости. Их интересы то и дело сталкивались, однако в большинстве случаев Арману удавалось одержать верх. В последнее время, однако, ситуация начала меняться. Арман давно хотел приобрести крупный жилой комплекс, который после реконструкции и последующей перепродажи должен был принести огромные деньги, но продавец неожиданно заключил договор с фирмой Константайна. В том, что дело было нечисто, Арман не сомневался, однако открыто обвинять конкурента в жульничестве не хотел — это было не в его стиле. Вместо этого он задумал и осуществил свой план, в результате которого Нона Константайн и оказалась в его квартире. С точки зрения Армана, это было достойное наказание за нечестную игру, и теперь сознание того, что всего несколько часов назад он обладал — обладал всеми возможными способами — женой этого полуеврея, тешило его самолюбие.
26 
